Диета для Дракулы
Шрифт:
Но Ольга Игоревна совсем даже не собиралась успокаиваться. Наоборот, кинулась сыну на шею с ужасающими воплями:
– Что с ней? Дэн, помоги мне! У нее рога!
Розалинда продолжала жутко смеяться и не могла остановиться. Ее не успокоил даже тот факт, что из ртов Даниэля и визжащей Ольги Игоревны потекла алая кровь. А они этого даже и не замечали. Потом Роза внезапно попала на какую-то сказочную поляну с фиолетовыми бабочками, красным солнцем, ярко-зеленой травой и голубыми кроликами, скачущими во всех направлениях.
Глава 10
Розалинда открыла глаза и грустно посмотрела на холеное лицо Антона Алексеевича Вольских. Это был мужчина сорока пяти лет, то есть в самом соку и расцвете сил – мощная фигура, молодежная стрижка, зычный бас, плотоядная улыбка.
Розалинда очень хорошо знала Антона Алексеевича со всеми его пристрастиями и вредными привычками, а именно: сложным отношением к алкоголю и любовью к молоденьким девушкам. А еще она знала, что Антон Вольских заведует единственной в их небольшом городе психиатрической больницей.
– Опа! Роза-мимоза, привет! – заулыбался он.
– Привет… Где я?
– У меня! – самодовольно ответил Антон Алексеевич.
– В психушке? – с ужасом спросила Роза.
– Да. Не ожидал я от тебя, Розочка… Скорее, думал, что с твоей сестренкой придется встретиться – уж больно она неадекватна была и аппетитна…
– Размечтался, – ответила Роза. – А я тоже не знала…
– Чего?
– Что психика у меня такая слабая. Ну, конечно, я встретила мать, а к тому же влюбилась… Но вроде нормально себя чувствовала. Может, накопилось? Внутреннее напряжение, психоз, невроз… Ну, Антон, скажи мне, что это обратимо. Что у меня всего лишь временное помешательство. Да успокой же ты меня!
Антон рассмеялся и запел раскатистым басом:
– «Успокой ты меня, беспокойная я…» Расслабься, Снегирева! Сколько лет мы с тобой знакомы? Вот! И не сосчитаешь! Никакого помешательства у тебя нет.
– Но я же видела… – напрягла память Розалинда.
– Что ты видела? Глюки? Еще бы! Растворенные в алкоголе наркотики – страшная смесь!
– Но я не употребляю наркотики… – оторопела Розалинда. – Ты же меня знаешь!
– Да я даже не знал, что ты пьешь! – снова хохотнул Антон Алексеевич. – Ты сама просила диагноз, я тебе его сказал. В водке, что была в графине у тебя в кабинете, обнаружен сильнодействующий галлюциногенный наркотик. Я уверен, что не ты его развела, поэтому пока замял дело.
– Меня хотели убить? – ахнула Розалинда.
– Да нет, убить вряд ли. А вот постебаться весьма получилось бы… Отпечатков на бутылке нет, кроме ваших… ну, твоих собутыльников, так сказать…
– Это тоже ты проверил?
– Нет, следователь, – неохотно сообщил психотерапевт. – У него пока та же самая версия, что кто-то глупо
– Ничего себе шутка! Никогда со мной такого не было. А со мной пили…
– С тобой пили двое, – кивнул Антон Алексеевич. – Но парень не пил водку, только коньяк, поэтому остался абсолютно нормальным, а женщину тоже сюда привезли…
– Что с ней? – забеспокоилась Роза.
– Да все нормально! Как и с тобой. Она уже очнулась.
– Так мы не сошли с ума? – обрадовалась Роза.
– Пока нет. Но если будете продолжать подобные эксперименты, то я уже ни за что не поручусь.
– Не… мы не будем… – сказала Розалинда, морщась от боли в животе.
– Да, подташнивать будет с неделю. И живот болеть. И еще одно место – от клизмы! – загоготал мужчина еще громче.
– Уймись, Антон, – недовольно поморщилась Роза и спросила: – Сколько ты будешь держать меня здесь?
– Да нисколько! Хочешь – уходи. Но подкинула бы телефон сестренки, а?
– Ладно тебе. Ты не в ее вкусе, да и она не в твоей возрастной категории. Старовата для тебя, ей же уже тридцатник, – усмехнулась Розалинда.
– Для такой женщины я бы сделал исключение, – вздохнул Антон Алексеевич.
– Значит, я свободна? – Роза узнала главное для себя и попыталась сесть на койке, но чуть не свалилась от приступа головокружения.
– Свободна-то свободна… Только куда ж ты такая слабая-то? Полежи, отдохни…
– С ума сошел?! В психушке я лежать-отдыхать буду! Конечно, лучше места не найти!
– А что такого? У нас тут – спокойный блок. Психи – мирные, никому не мешают, ни на кого не набрасываются. Они гуляют сейчас, подснежники с грибами ищут…
– Очень мило!
– Так вот и я о том же! У меня здесь спокойнее, чем в метро в Москве.
– Это точно, – вздохнула Розалинда. – Но все равно не хочу здесь оставаться.
– Дело твое, иди, – разрешил Антон.
– А я могу забрать с собой Ольгу Игоревну?
– Она не овощ, чтобы ты забрала ее с грядки. Сама пусть решает, – пожал плечами Вольских.
Роза, щурясь на солнце, вышла во внутренний дворик лечебницы и осмотрелась. Двор был небольшой, но уютный – тропинки, скамейки и высокий забор. Тут толкался местный люд в несколько странной серой одежде. Ольгу Игоревну Розалинда отыскала сразу – та была в накинутом на плечи ярком пуховичке. Сидела на лавочке и курила.
– Привет, – подсела к ней Розалинда.
– Здоро2во! – ответила Ольга Игоревна. – Тошнит, однако…
– Меня тоже…
– Прости.
– За что?
– Это ж я захотела пить водку, – вздохнула мать.
– Ты же не знала.
– Нет, конечно.
– Чего тогда извиняться? Все нормально… Антон, то есть доктор, нас отпускает. Поехали!
– Я останусь пока… – медленно произнесла Ольга Игоревна, не поворачивая головы.