Диггер
Шрифт:
К концу второго дня журналист был выжат как лимон. Поднимаясь на поверхность, он чисто автоматически спросил Женю о следующей ходке.
— Как я и обещал, — радостно сообщил однокурсник, — завтра отправляемся на 11 уровень. Дорога туда неблизкая, так что ночевать придется в тоннелях. Обязательно возьми спальник, если не хочешь свалиться с воспалением легких. Под землей сыро и холодно. Еда, вода и одежда — по твоему усмотрению!
— Хоть бы денек на отдых дал, — пробубнил Глеб.
— Обойдешься! Ты всего-то на три недели устроился.
Журналист кивнул.
— Во сколько встречаемся и где? — мрачно спросил он.
— В полдень у Большого театра. Покажу тебе один люк, из которого мы сразу на станцию Метро-2 попадем. А оттуда по шахтам спустимся ниже. Да, обуй резиновые сапоги! Придется немного по канализации прогуляться.
— Метро-2? — заинтересованно переспросил Глеб. — Но ведь туда же простым смертным вход закрыт.
— Так мы и не простые смертные! — усмехнулся Снегирев. — Мы — диггеры — властители подземелий!
— Умеешь ты интриговать. Но почему в полдень? Мы же людское внимание привлечем.
— А раньше в этот люк не попадешь. Завтра сам поймешь почему.
После этого разговора парни распрощались и разошлись по домам. Измученный Глеб доехал на метро до своей станции и отправился к своему двору короткой дорогой через сквер. Он шел, петляя среди деревьев, как вдруг увидел неподалеку группу людей с забавными французскими бульдогами. Собаки весело резвились и играли. Журналист засмотрелся на них и не заметил торчащую корягу. Его нога зацепилась, и парень со всего маху упал в грязную лужу. Чертыхаясь на чем свет стоит, он выбрался из лужи, с отвращением глядя на свои ладони, которые, по его мнению, должны были быть облеплены черной жирной грязью. Однако, к своему удивлению, Глеб увидел, что его руки совершенно чистые, хотя он приземлился на них точно в центр лужи.
— Неужели работает? — пробормотал он, вспоминая свое пламенное обращение к языческому мыслеобразу. — Ну спасибо, брат! Я твой должник!
В эту минуту его вернул к действительности какой-то шум. Он оглянулся и увидел, что к нему спешат хозяева французских бульдогов.
— Как вы? — кричала на бегу худощавая женщина. — Не ушиблись?
— Нельзя так засматриваться, батенька! — вторил ей седовласый старичок, едва удерживая своего питомца за поводок.
— Да все в порядке! — крикнул им журналист. — Простите, я тороплюсь!
И он зашагал прочь быстрой походкой. Растерявшиеся хозяева собак замерли на месте.
— Странный какой-то! — проговорила женщина.
— Видать, башкой шарахнулся, — глубокомысленно заметил старичок.
А парень старался удалиться от свидетелей происшествия, поскольку опасался, что их может заинтересовать тот факт, что он выбрался из грязи, абсолютно не запачкавшись. Вернее, испачкалась лишь одежда.
Дома Глеб скинул с себя грязные вещи и забросил
— Надо же! — восхищенно произнес он. — Это просто замечательно! А то ведь не всегда есть возможность помыться.
Он покормил Жорика, достал с антресолей спальный мешок и резиновые сапоги и начал упаковывать рюкзак, готовясь к завтрашнему походу. Окончательно устав, журналист устроился на диване перед телевизором. Правда, он забыл взять с тумбочки пульт, и теперь ему было страшно лень вставать.
— Жорик! — крикнул Глеб. — Будь другом, принеси пульт, пожалуйста! Меня ноги не держат!
Кот все еще копошился на кухне. Внезапно шорох стих, и Жорик на двух задних лапах, повиливая хвостом, торжественно прошествовал в зал. Передней лапой он зажимал чашку с чаем. Он прошел мимо дивана и уселся в кресле напротив, закинув одну лапу на другую. Журналист вытаращил от удивления глаза и даже не смел пошевелиться. Кот с шумом отхлебнул чай из чашки, затем поставил ее на подлокотник кресла и громко сказал голосом деда Матвея:
— Ну здравствуй, Глеб! Давненько не виделись.
После этого его рот растянулся в улыбке, открывающей острые зубы.
Парень сглотнул слюну и сипло прошептал:
— Чур меня, чур! Совсем крыша поехала…
И журналист принялся усиленно креститься. Но улыбающийся кот не исчезал. Более того, он продолжал периодически отпивать чай. Глеб не выдержал такой мощной психической атаки и громко закричал:
— Изыди, Сатана!
Кот усмехнулся, отставил чашку, вытер лапой усы и, уставившись пустыми глазницами на парня, поинтересовался:
— Ну и как?! Изошел Сатана-то?!
После этого он звонко расхохотался и произнес:
— Ладно, Глеб, хорош беситься! Неужто и впрямь не узнал?! Это ж я — дед Матвей!
Журналист забился в угол дивана и оттуда с подозрением наблюдал за Жориком.
— Похоже, ты точно умом тронулся! — продолжал веселиться кот. — А ведь все очень просто объясняется. Мне сегодня срочно нужно было с тобой переговорить. Ждал я тебя в зеркале в ванной комнате достаточно долго, но ты так и не появился. Даже после похода по канализации не соизволил помыться! Вероятно, ты превращаешься не в огненного монстра, а в свинью!
Жорик вновь захихикал голосом деда Матвея. После этих слов Глеб вздохнул с облегчением и сказал:
— Ну дед! Ну шутник! Я ж просил не появляться так неожиданно. А откуда сведения про канализацию?
— Кот сообщил. И про то, что тебя из журнала уволили, и про то, что огненный монстр твою кровать спалил, и про то, что ты диггером устроился.
— Стукач, значит…
— Зачем «стукач»?! О тебе беспокоится. Ты ж под землей сейчас большую часть времени проводишь, а там существа низшего порядка обитают. Энергетика у них отрицательная. Смотри, как бы твой «квартирант» не напитался от них. А то не сможешь его сдерживать.