Дикарка для Хулигана
Шрифт:
Не отвечая, закрываю дверь и натягиваю шмот. Загребаю кислород до предельной отметки. Позволяю девушке смыть опять выступившую кровь, промыть перекисью и залепить пластырями самые глубокие раны. Делает она всё это в гробовой тишине, нарушаемой только нашим нестабильным дыханием и моим шипением.
— Извини. Я стараюсь осторожнее, но у тебя вся спина разодрана.
— Нормально. Это мелочи.
По сравнению с её руками на моей коже и дыханием на затылке. Вот это уже серьёзно. Крепко по шарам бьёт. Скрежеща зубами, выдерживаю всю процедуру лечения. Как только Дикая оповещает
— Что ещё? Мы договорились.
— Твои вещи. — суёт мне в руки пакет.
Блядь, и думать о них забыл.
— Спасибо. — буркаю, намереваясь как можно скорее уйти, потому что искушение слишком велико.
Она сняла мотоциклетную форму и теперь на ней короткие шорты и обтягивающий топ.
— Егор.
— Что опять?
— Нам придётся ещё раз встретиться, чтобы ты отдал мне одолженные вещи. Это Андрея. Не думаю, что сможешь вернуть их через НикМака.
Блядь, и об этом я тоже не подумал. Стоит кивнуть и свалить, но в голову снова лезет мысль, которой быть не должно.
— Твои знают, что ты в городе?
— Когда узнают, то я труп. — растягивает персиковые губы в невесёлой усмешке. — Думала, что успею вернуться, пока все спят, но Тима спалил и уже заложил меня Андрюхе. Так что можешь не волноваться, больше ты меня точно не увидишь.
Не моё это дело, конечно, но опять меня не в ту степь несёт. Не хочу, чтобы ей влетело.
— Андрюха сможет тебя прикрыть перед остальными?
— Если захочет, то сможет, но что я ему скажу? Не могу признаться, для чего уехала ночью. Он не поймёт.
Я с ним мало общался, но тот разговор за сигаретой многое мне прояснил. Он заметил, что нас с Дианой тянет друг другу, пусть и не сказал прямо.
— Нехило вляпались мы с тобой, да, Дикарка? — поднимаю вверх один уголок губ.
— Почему мы? Ты здесь не причём. Ты собирался уходить, так иди, Егор. Я и так уже достаточно говна натворила, мне его и разгребать. Ещё и наговорила тебе кучу всего. Я сама не знаю, чего ждала и хотела. Сначала просто хотела понять, а потом… Сама не понимаю в какой момент начала думать, что у нас могло бы что-то быть. Ты прав, нам не стоит даже начинать, пока всё не зашло слишком далеко.
— Ты всегда такая прямая? — хриплю, шагая к ней.
— В основном.
— Что же ты творишь со мной, Ди? Как тебе удалось всего за несколько часов сорвать мне башню? Почему не отпускаешь?
— Я не держу тебя.
— Держишь.
Ставлю взрыв на таймер, сжимая её в объятиях и обжигаясь губами.
Глава 7
Начало, которое стало концом
Время…
Оно замирает. Оно летит мимо. Оно теряет свой ход. В тот момент, когда я касаюсь губ Дикарки, мы оказываемся вне времени. Вне пространства. Вне реальности. Мы за пределами запретов и страхов. За пределами сомнений и обид.
Есть только мы и поцелуй, который останется в нашем с ней мире, в то время как мы вернёмся в реальный.
Я не могу оторваться от неё.
Руки исключительно на спине. Веду ладонями от талии до лопаток. Прикосновение к голой коже разливается по ней мурашками. Трогаю их подушечками пальцев, продолжая лизать её губы.
Она цепляется пальцами в мои плечи, царапая короткими, но острыми ногтями. Тихо стонет, когда ныряю языком в её рот. Отвечает смело, пусть и неумело. Учится очень быстро. Если бы не знал, что я украл её первый поцелуй, то и подумать не мог бы, что ещё пару часов назад эта девушка не умела целоваться. С каждой секундой её уверенность растёт, как и моё желание, но я держусь, чтобы не натворить дел.
В который раз нарушаю собственные правила и сдаюсь ей. Пиздос, как меня от неё прёт. Знаю, что должен остановиться. Знаю, что должен уйти.
Сердце гремит. Кровь бежит по венам на предельной скорости. Дыхания не хватает. Если я немедленно не отпущу её, то оба задохнёмся от нехватки кислорода.
Сжимаю руки на тонкой талии и отодвигаю её от себя. Одновременно воздух хватаем. Им же захлёбываемся.
Надо валить. — мелькает в голове, но вместо этого опять притягиваю Диану ближе.
Глаза в глаза. Чётко и бесстрашно. Не разрывая зрительного контакта, она прикусывает мою нижнюю губу, оттягивает, гладит мокрым языком.
Заводит, сука, до безумия её прямота. Несмотря на то, что упираюсь горящим членом вниз её живота, самоконтроль удаётся удерживать.
— Отпусти меня, Дикарка. — выдавливаю ей в рот.
Слишком слабая это попытка, потому что сам продолжаю сдавливать её нежное и хрупкое тело.
Она убирает руки с моих плеч и сползает ладошками на ключицы.
— Только если и ты меня отпустишь.
Опускаю руки вдоль тела. Мы не прикасаемся друг к другу, но никто из нас не уходит.
Это нереально сделать, и мы оба это понимаем. Не физически держим. Ментально, душевно, внутренне, телепатически. Намного глубже эта связь. Не там, где её можно найти и разорвать.
Не шевелимся. Только лёгкие пашут на износ, а дребезжащие сердца эхом разносят стук по комнате.
Кто из нас сдастся первый? Кто сделает шаг? Вот только куда? Назад или вперёд? В одну сторону или в противоположные?
Ну почему, мать вашу налево, я не могу просто взять себя в руки и уйти? Должен…
Шаг. Мой. Её. Навстречу. Её руки на моей шее. Мои на её бёдрах. Сжигаем расстояние. Встречаемся губами. Сплетаемся языками.
Давлю одной рукой на поясницу, а второй поднимаюсь выше, на шею, под волосы. Сжимаю затылок, вынуждая прогнуться. Толкаюсь языком до конца. Гладит в ответ. Ласкает. Прикусывает. Заводит, сучка, до безумия. Доводит до края. Толкает в пропасть. Сгораем мы в этом пламени.
И реально сгорим, если не остановимся, потому что я уже на грани. Понимание, что мы с ней одни в огромном доме, и она не станет останавливаться или тормозить меня, если я сейчас предложу подняться в спальню, плавит мой мозг и нить контроля. Пусть сейчас я держусь, но не уверен, что не превращусь в животное, как только исчезнут шмотки.