Дикарка для Хулигана
Шрифт:
— Опускай меня, Егор, пока Арес нас обоих не завалил! — кричу сквозь смех.
Северов ставит меня на ноги и снова целует.
— Прогуляемся немного? — предлагает, вытаскивая из машины стаканчики с кофе.
— С удовольствием. У тебя сегодня праздник. — выбиваю, глядя на довольного пса, который сразу же срывается вперёд, понимая, что прогулка не окончена.
Пока неспешно бредём по парку, потягиваем кофе и делимся событиями последнего дня. Гора рассказывает подробнее о брате и, вздыхая, жалуется, что Тоха вчера так перебухал, что не в состоянии был сесть за руль и свалить с ними, поэтому остаётся
— Завтра, малышка. Обязательно. Следующую ночь ты проведёшь в моей постели, как полноправная хозяйка, а не гость. И каждую ночь после.
Гора провожает меня до ворот, но на приглашение зайти — отказывается. Возвращает мне цветы.
— А как ты узнал, что я люблю именно ромашки?
— Пытал твоих братьев. — смеётся мой Хулиган.
После ещё десятка поцелуев расходимся, но переписываемся добрую половину ночи. Как и весь день на учёбе. К вечеру Егор говорит, что у него какие-то дела, и он приедет, как только сможет. Я не задаю вопросов, помня о том, что обещала доверять ему.
За ужином, как всегда, общаемся с семьёй. Наш разговор прерывает звонок в дверь. Макс подрывается, чтобы открыть. Возвращается уже вместе с Егором, у которого в одной руке букет красных роз, во второй пакет под бутылку и торт.
— Добрый вечер. — растягивает рот до ушей. — Извините, что так неожиданно, но я приехал за вашей дочерью. — подходит к моей маме и передаёт букет и торт, а папе отдает бутылку дорогущего виски. — Я забираю её на совсем. — сечёт, пока они непонимающе на него смотрят.
А я так и замираю с вилкой в руке и открытым ртом.
Вот как он всё решает? И он правда думает, что они так просто меня отпустят, если он заявит о своих намерениях?
— Ты же помнишь, что обижать Даню нельзя ни в коем случае? — с улыбкой спрашивает папа.
Мама опускает презенты на стол и умилительно вытирает выступившие на глазах слёзы.
— Помню. Обещаю, что со мной она будет счастлива. — серьёзно заявляет парень, глядя прямо в глаза отцу. — У неё будет всё, что она захочет. Деньги у меня есть, квартира и машина свои. Я пишу на заказ курсовые и дипломные работы, что приносит неплохой доход. Буду баловать её, холить, лелеять, заботиться и, — повернув голову, смотрит прямо мне в глаза. Протягивает руку в мою сторону. Несмело поднимаюсь со стула и медленно подхожу к нему. Вкладываю трясущиеся пальцы в его большую горячую ладонь, и он тут сжимает их, подтягивая меня к себе. Всё так держит в плену своего взгляда и добивает, — любить, обожать, поклоняться и терпеть все её капризы. Я люблю тебя, Диана. — последнее беззвучно, но куда громче, чем всё сказанное ранее, внутри отзывается. — Отдадите мне её?
Мама буквально влетает в нас, обнимая. Целует меня в щёку, а потом расцеловывает Северова сначала в правую, а потом в левую. Обнимает его и говорит сквозь слёзы:
— Конечно, сынок. Данечка же тебя очень сильно любит. Желаю вам счастья.
Только не говорите мне, что она сейчас подумала, что мы собираемся пожениться. Неловкая ситуация выйдет.
Взгляд на моего Хулигана,
Теперь я крепче сдавливаю его руку, поддерживая.
— Спасибо, тётя Наташа. — толкает тихо и сипло, обнимая её в ответ.
Как только мама отступает на пару шагов, приходит очередь моего папы доводить Гору до цвета свёклы.
— Я так понимаю, что речь сейчас не о женитьбе? — строго вопрошает он, сводя брови вместе.
Впрочем, эту нападку Гора отбивает спокойно и без лишних эмоций.
— Пока нет. Но это я скоро исправлю. — подмигивает мне, а прячу лицо у него на плече, чтобы не видеть злые морды церберов. По крайней мере, двух из них. — Сейчас будем привыкать жить вместе. Если Дианка будет психовать, то хоть не станет каждый раз швырять в меня кольцо. — смеётся этот гад, за что получается болезненный щипок.
— На счёт детей…
— Папа! — вскрикиваю, тормозя поток несвоевременных вопросов и наставлений.
— Не вмешивайся, Диана. Иди лучше вещи собирай. Не думаю, что Егор собирается ждать до завтра. — заговорщески подмигивает ему.
— То есть… — пищу недоверчиво.
— То есть собирайся, пока я не передумал, а мы пока пообщаемся по-мужски.
— Пап…
— Даня, иди. — сжимает плечо Андрюха. Нагибаясь к самому уху, высекает. — Я за ним пригляжу, не волнуйся. Никто твоего Хулигана не обидит. Есть вещи, которые решаются только между мужчинами. А раз он повёл себя как мужик, а не пацан, то не принижай его решимости и способности постоять за вас обоих.
— Близнецов к нему не подпускай. — шиплю, кося на них предупреждающий взгляд.
— Не парься, братишка. Всё будет хорошо.
Мама идёт со мной и аккуратно складывает вещи в сумку, то и дело всхлипывая и причитая, что я так быстро выросла. Со слезами смотрит на завалявшийся в шкафу розовый свитер, который она покупала мне лет в четырнадцать, но я так ни разу его и не надела.
Опускаюсь перед ней на колени и вытираю слёзы с родного лицо. Сжимаю её дрожащие пальцы и смотрю прямо в глаза.
— Мамочка, я же не уезжаю в другой город. Мы будем жить всего в сорока минутах езды. К тому же будем приезжать каждый вечер, чтобы побегать с Аресом. Вы только заботьтесь о нём, пожалуйста. — тут горячая влага начинает и по моим щекам сползать к подбородку. — Если бы я могла его забрать… Но у Егора квартира, а он привык жить на воле.
— А Бублик? — выпаливает мама так, будто больше всего переживает о животных.
Вспоминаю, сколько он оставил отметин на Северове, и качаю головой.
— Боюсь, что тогда будет ядерная война. Ты же знаешь, какой он. Егор за эту неделю весь исцарапанный. Если со временем он привыкнет к нему, то мы его заберём. Обещаю. И вы сможете приезжать к нам.
Правда, не уверена, что сам Егор с этим согласится.
Ничего не ответив, мама притягивает меня к себе, обнимая за плечи, и плачет. Я и сама не сдерживаю потоков слёз, пусть и не понимаю, почему реву. Мы же не навсегда расстаёмся.
В таком виде нас и застают Гора и папа. Парень подхватывает меня под локоть и прижимает к себе, гладя спину и нашёптывая тихие успокаивающие слова, пока папа утешает рыдающую маму.