Дикая Дульсинея
Шрифт:
– Добрый вечер. – Поздоровался вежливо и выжидательно уперся в нее взглядом.
Дуся не растерялась и отошла от него подальше.
– Добрый. Сегодня звонок работает. – На всякий случай напомнила она ему.
– Это хорошо. – Улыбнулся он, не спуская с нее выжидательного взгляда. – Я по другому делу. Я нашивки принес. Именные. И логотип. Полгода уже лежали без дела. Вчера забыл….
Ну да, конечно. Так она и поверила, что забыл. Скорее всего, просто повод нашел, чтобы ее до трясущихся рук доводить.
– Хорошо.
Косолапов протянул ей пакет, который Дуся осторожно взяла и заглянула внутрь. Действительно, нашивки. Может быть, и не врет…?
Она развернулась и понесла пакет в мастерскую. Услышав шаги позади себя, обернулась в дверях комнаты и тут же уткнулась носом в Бориса. Резко отпрянула.
– Что ж ты дерганная-то такая…. – Пробормотал мужчина, не дав ей упасть на пол.
– Совсем дикая.
– Домашняя я. – Огрызнулась Дульсинея, выворачиваясь из мужских рук.
– Где же домашняя? – Борис руки послушно убрал. – Тебя же задеть нельзя.
– Вот и не задевай. – Нахмурилась она и зашла в мастерскую.
Он улыбнулся и шагнул за ней. Огляделся. Тесновато здесь. И машинка какая-то допотопная. И везде какие-то рисунки, обрезки, нитки…. Почти как у него в кабинете только с той разницей, что у него там железные детали и чертежи валяются.
– И окно нужно заменить. – Вслух заметил он, рассматривая все вокруг.
Дуся оглянулась на не зашторенное окно.
– Зачем? – Не поняла она.
– Рама старая, а машинка у окна. Спину продует, мало не покажется. – Серьезно ответил Борислав.
– Не надо ничего менять! – Тут же возмутилась женщина. – Мне и так хорошо. И вообще, это моя квартира. Я здесь все и буду делать…. Постепенно.
– Ну да, конечно! – Фыркнул он, еще внимательнее присматриваясь к окну. – Лет через десять.
– Да даже если через двадцать….
– Через двадцать у тебя будет хронический ревматизм и камни в почках. А может еще чего похуже. – На полном серьезе пояснил он ей свою принципиальную позицию.
– Да какая тебе разница, что со мной будет через двадцать лет? – Эмоционально спросила Дуся.
– Большая. – Честно ответили ей.
У Дуси даже рот сам собой открылся.
– Почему? – Выдавила она из себя.
Сейчас на нее посмотрели, как на дуру.
– Ты, действительно, не понимаешь? – Удивился Борис.
– Чего не понимаю? – Не поняла она.
– А если ты мне нравишься? – Он прислонился к стене и сложил руки на груди, отчего мышцы рельефно забугрились.
Дуся отвела взгляд, стараясь не отвлекаться. Дал же бог фактуру мужику….
– И чего теперь? – Развела она руками, с удивлением заметив, что все еще держит пакет в руках.
– Ясно. Совсем не понимаешь…. – Расстроился мужик. Вздохнул, тряхнул каштановой головой, и отлип от стены. – Ладно. Поеду я.
В два шага он оказался рядом с ней, поцеловал в щеку и вышел из мастерской. Через минуту хлопнула
Дуся положила пакет на стол и медленно опустилась на стул. Всхлипнула.
– Дура. – Проворчала сквозь слезы. – В кои-то веки, а я…. Идиотка дикая….
На самобичевание ушло минут пять. Потом пришлось вставать, умываться и вновь работать….
Борис на следующий день не пришел. И через день тоже. Дуся расстраивалась, так как подсознательно ждала, но звонить даже не пыталась, хотя номер с визитной карточки в память телефона вбила. Не хочет, переживем….
Шестого марта вечером она пристрочила последнюю нашивку и встряхнула последнюю отшитую куртку. Удовлетворенно разогнула занывшую спину. В спину действительно дуло от окна. Нужно будет летом его все-таки заменить.
Вздохнув, Дульсинея нашла телефон и сделала то, что хотела сделать еще несколько дней назад: написала Борису сообщение. Нет, ничего такого. Просто сообщила, что закончила с пошивом.
Ответ пришел меньше, чем через минуту. Как будто, телефон у него в руках уже находился, когда она написала.
«Завтра в одиннадцать за тобой приедет машина».
– И это все? – Она сама от себя не ожидала, что так расстроится. А говорил, что понравилась…. Дура. Три раза дура.
Она завернула всю спецодежду в бумагу и подписала, кому что предназначалось. Завтра отвезет это все к ним на производство, в последний раз посмотрит на Бориса, порадует глаз. А потом можно тихо жить своей серой жизнью, не надеясь больше услышать мягкий вкрадчивый голос….
На следующий день звонок в дверь раздался, когда она уже обувалась. Сердце на секунду радостно екнуло. Она быстро отворила дверь и уставилась на улыбающегося Филимона.
– Я за вами, Дульсинея Петровна. – Официально обратился он к ней.
– Хорошо. – Она давила из себя вымученную улыбку и обула второй ботинок.
Подхватила огромный баул с пошитой одеждой, который у нее тут же конфисковал сопровождающий ее парень. Садясь в машину: черно-красного монстра, она одернула себя. Не приехал сам, значит не захотел. Чего теперь? Она же сама сказала, что не понимает, чего ему от нее надо. Вот и получила. Надо это как-то пережить…. А как пережить, если она через несколько минут с ним встретится?
Филимон по пути принялся что-то рассказывать ей про машину. Она вполуха слушала, стараясь отвлечься и так не нервничать.
Нервничала она зря. Бориса в цехе не оказалось. На робкий вопрос про главного, ей ответили, что его сейчас и в городе-то нет. По делам уехал, договор на десять машин заключает. Половину они уже собрали….
Зато Дуся познакомилась с менеджером Алешей, который по габаритам не уступал основному составу бригады. Только, если почти вся бригада, включая директора, выглядела лет на тридцать-тридцать пять, то Алеша выглядел… на пятьдесят. Был он степенный, вдумчивый, с проницательным взглядом.