Дикая фиалка заброшенных земель
Шрифт:
– Что ты, - замахала руками женщина.
– Магический документ невозможно уничтожить. Но магический поиск ничего не дал.
– Значит, хорошо спрятали, - кивнула я своим мыслям.
– Там, где магия блокируется. Возможно такое?
– Возможно, - подтвердила леди Летиция.
– Есть антимагические материалы, но они очень дорогие и их трудно достать.
– Трудно, но не невозможно, было бы желание, - пожала я плечами.
– Кстати, а что с личными счетами отца? На них дядюшка тоже лапу наложил?
– Да, - вздохнула матушка,
– Но владелец банка был хорошим другом твоего отца, он требует строгой отчетности по каждому золотому, потраченному с наших семейных счетов, поэтому Арес и бесится, что может тратить эти деньги только на нужды рода, а не на свои личные. И ближайшие десять лет он не имеет право продавать имущество бывшего главы рода, перешедшее к нему как наследство.
– Ясно, тогда еще один вопрос. Кто был поверенным у отца, можешь дать мне его координаты?
– Могу, конечно, господин ди Маррот очень хороший человек, честный и неподкупный, только переживает сейчас не лучшие времена. Ему пришлось даже из столицы уехать.
– То есть он больше не поверенный нашей семьи?
– постучала я пальцами по столу, обдумывая очередную мысль, пришедшую в голову.
– Нет, он утверждал, что твой отец оставил завещание, даже обращался по этому поводу в канцелярию императора, поэтому Арес вышвырнул его ни с чем и испортил ему репутацию.
– Пожалуй, к нему я тоже наведаюсь, - сделала я себе зарубочку.
– А сейчас пошли на дело.
– Куда?
– не поняла маменька.
– В смысле, пошли грабить дядю, пока он не может сопротивляться, а потом пойдем обыскивать кабинет. Кстати, в нашем доме есть слуги, кому ты можешь полностью доверять и кто хорошо нас с тобой знает?
– Арес почти всех уволил и заменил своими людьми, - покачала головой леди Летиция.
– Но свою горничную я отстояла, она нам обеим прислуживает уже много лет. И конюх наш прежний остался, очень уж он хорошо за лошадьми смотрит.
– Значит, она в курсе, какие вещи наши и что следует собрать. Только предупреди ее, чтобы собиралась тихонько, а потом через черный ход ночью конюх пусть все вынесет и грузит, только не в карету, а обычную телегу наймет или купит, да прикроет потом рогожкой, а я переоденусь обычной горожанкой, так и покину город, чтобы Арес не нашел меня по горячим следам.
– Ой, стихии, девочка моя, откуда у тебя задумки такие! А вдруг не получится? И как же ты одна будешь? Это же так опасно! Ты же из столицы кроме загородного дома никуда не выбиралась, да еще и не помнишь ничего.
– Все у нас выйдет, матушка, не волнуйтесь. Ведь никто и подумать не может что восемнадцатилетней девчонке такое в голову прийти может, потому и не догадаются, а потом будет поздно. Так что я еще многих удивлю, в том числе и дядю, помяни мое слово, он свое еще получит. А ты и твоя горничная пока будете моими глазами и ушами в этом доме. Кстати, а кто сейчас с дядей? Наверняка оставили кого-то присматривать.
– Нирна у него
– До чего же неприятная особа, и меня ни во что не ставит.
– А у тебя, случайно, снотворного нет?
– Чтобы спать хорошо?
– усмехнулась женщина.
– Есть сонная настойка.
– Давай, сейчас она нам пригодится. Сколько нужно капать, чтобы свалить до утра такую, как Нирна?
Маменька округлила глаза, а потом захихикала, как девчонка.
– Ой, на Нирну капель двадцать надо, не меньше.
– Хорошо, надо твою горничную к ней послать с чем-нибудь. Что она пить любит?
– Сида как-то говорила, что она на кухне постоянно хозяйскую карфу берет, когда думает, что никто не видит. Арес этот напиток из-за моря заказывает, очень его любит.
– Отлично, значит, нужно эту самую карфу приготовить и отнести к дяде в комнату, мол, пусть напоит его, если он будет иногда приходить в себя. Уверена, что через час от этой карфы ничего не останется, а Нирна потом скажет, что все лорду Аресу споила, - усмехнулась я.
А через час мы наблюдали прелестную картину - на кресле в спальне дяди громко храпела, откинувшись на спинку кресла и раскинув руки в стороны, дородная женщина в аскетичной серой одежде. Чашка из-под карфы, уже пустая, стояла рядом а столике.
Поставив матушкину горничную Сиду в коридоре следить, не идет ли кто, мы бросились обыскивать лорда Ареса. Артефакт нашелся быстро, а кроме него, еще и связка ключей разного калибра. Немного подумав, я подозвала горничную.
– Сида, а есть у нас в доме что-нибудь, из чего можно сделать слепок с ключей, что-то вроде не очень мягкого теста? Может, в хозяйстве что есть?
– Так у Никея замазка есть, он ей щели в окнах ровняет, чтобы зимой не задувало, ежели вдруг напасть такая случится, - быстро смекнула женщина.
– Сейчас принесу.
Через пять минуту меня в руках был большой брусок, по консистенции похожий на довольно твердый пластилин. Я тут же разделила его и сделала слепки со всех ключей, что были на связке. Кто знает, что из этого в будущем может нам пригодиться.
Закончив с этим, мы выскользнули из покоев и направились в кабинет, крадясь по коридору, как воришки.
– Леди Алиона, не беспокойтесь, я в общий кувшин с соком за ужином тоже сонного зелья подмешала, - прошептала идущая рядом горничная.
– Его все пили, так что сегодня ночью вам никто из слуг не помешает и кабинет обыскать, и вещи собрать да сбежать.
– Это хорошо, но боюсь, что потом именно тебя и заподозрят в том, что ты мне помогла, - покачала я головой.
– Так не докажут ничего, все знают, что по воскресеньям я к дочке ухожу в дом, с мальцом недавно народившимся помогать, меня сегодня тут никто и не видел, - улыбнулась она.
– Так что за меня не переживайте, главное - вам из города целехонькой выбраться да подальше отъехать, а там и спрятаться сможете.