Дикая магия. Невеста темного принца
Шрифт:
– Из окаменелой икринки. Из того самого древнего пузыря. И вот…
– И вот, – Андрей рвано выдохнул и сжал кулаки, видимо, из последних сил сдерживая в себе тягу к удушению одной завравшейся пигалицы. – А пузырь где взяли?
– Присс украла у контрабандистов. А потом… Я была в Заповеднике с Бренданом… – Карпов сморщился сильнее, и слова стало выдавливать совсем трудно. – Мы только туда и обратно! Мисс Трейс…
– Ах, мисс Трейс! – взорвался Демон, стукнул кулаком по валуну и гневно зашипел после столкновения с камнем. – Точно! Она как раз говорила о некой
– Это обо мне, да, – виновато кивнула, поднялась и успокаивающе погладила ушибленный кулак. Руку Карпов не одернул, но глаза отвел. – Я подумала, что тут самое надежное место. Ведь чем меньше людей знает, тем у Рована больше шансов выжить.
– Так Рован или Ихти? – Карпов нервно дернул уголком рта.
– Ему и так и так нравится.
– И откуда же ты знаешь, как ему нравится?! – ухмылка стала совсем уж хищной. Опасной какой-то. Пробирающей до мурашек на пояснице.
Не думает же он, что я чересчур тесно знакома с голым красавцем из пучины?
– Присс рассказывала, – призналась поспешно, пока в демонической голове не зародились совсем уж глупые идеи. – Они с ним… Ну… Вроде как, близко подружилась.
– Просто замечательно! – рявкнул Карпов, пнул ботинком песок, наткнулся на камень и снова зашипел от боли.
– А мне кто-нибудь поможет? – ворчливо пискнули с плато, и мы с Андреем резко обернулись к Атарине. Она сидела ровно, опираясь одной рукой о камень, а другой зажимая рану в хвосте. И в целом выглядела намного лучше Ихти. На веснушчатых щеках горел лихорадочный румянец, глаза искрились возмущением. – Я тоже пострадавшая!
– Как нам ее достать с острова? – я уставилась на Карпова, ожидая мгновенного решения всех неразрешимых проблем. Но тот лишь растерянно потер наморщенный лоб, разглядывая хвостатую постоялицу его «озера для уединения». Пожалуй, многовато для него потрясений на один вечер.
– Дайте мне жезл, и я принесу вашу писклявую рыбку на берег, – хитро прищурился Кавендиш, не сводивший глаз с меня и Андрея и чему-то ухмылявшийся. – Глядишь, выживет…
– Я еще тебя переживу! – гордо заявила девочка «за двести», тряхнув мокрым гнездом бирюзовых косичек. – Не давайте ему палочку, он заклинает воду. Я вам кричала, кричала… А вы…
– А ты бы на человеческом кричала, авось бы и поняли… – нервно хохотнул Эйвери, почесывая затылок. – ЧуднАя дева… Сколько тут хожу, ни разу не видал.
– Оптическая иллюзия, – пробурчала стражу, поправляя на отключившемся Ихти пиджак. Он уронил голову на грудь и чуть сполз с валуна, но точно был жив. Серебряная венка на шее трепетала, россыпь темных точек то сужалась, то расширялась, черная ткань мерно вздымалась и опускалась. Это успокаивало.
Значит, Лукас заклинает воду. Наверное, об этом можно было догадаться, ведь недаром он заставил первую жену именно утонуть. А может, и не заставлял?
Вдруг он отправил Лукрецию в какое-нибудь иное измерение водным коридором, наподобие зеркального? Заставил умереть для этого мира и разорвать связь с супругом? Мне показалось, Кавендиш относился к жене с некоторым трепетом. А вот с Джиной, боящейся воды,
– Придется самой, так надежнее, – строго выкрикнул Карпов в сторону плато. – Давай!
С громким «плюхом» Атарина послушно съехала в воду, шлепнула сильным хвостом, чем-то напоминающим китовый, и, подгребая одной рукой и отфыркиваясь от пены, кое-как поплыла к суше. За ней по озеру размазывался жуткий розовый след. Через несколько секунд, показавшихся мне получасом, русалка, окончательно обессилев, выкатилась на берег и обреченно закатила глаза.
– Приплыли… – пробурчал Карпов, нагибаясь над девочкой-старушкой, покрытой тонкими мерцающими чешуйками.
Демон растер ладони, высек несколько пробных искр и склонился ниже. Накрыл руками длинную рваную рану, оставшуюся от пут, наброшенных Лукасом. Атарина взволнованно охнула и дернулась, когда в нее потекла чистая Сияющая материя. Распахнула глаза изумленно и уставилась на Андрея.
– Как настоящий… – сглотнув, прошептала пожилая русалка, запертая в девичьем теле с довеском в виде неприлично длинного хвоста. Тонким дрожащим пальчиком она провела по обострившейся демонической скуле, вызвав во мне всплеск колкой ревности. Неуместной и глупой. – Столько смотрела… Такой красивый… Нельзя прикоснуться…
Пробормотав еще что-то бессвязное, русалка судорожно всхлипнула и потеряла сознание. Юное тело обмякло, ручка упала на песок. Я прикусила губу и вдохнула поглубже. Наверное, трудно быть все время маленькой и хвостатой и не видеть ничего, кроме книг, приносимых Роджером, и изредка плавающего тут Демона. Я бы точно спятила.
Рана в хвосте затягивалась, но и Карпов становился все бледнее. Наконец, я не выдержала и одернула его руку.
– Уже не кровит, Атарина будет в порядке, – прошептала в его плечо. – Тебе надо восстановить силы, чтобы помочь и Ровану тоже.
– Ему не смогу, Ани, – хрипло ответил Андрей и, пошатнувшись, поднялся. – Это ихтиопод. Раны на ребрах затянутся сами уже к утру, но без люмьеров он не протянет и месяца.
Я обескураженно огляделась: трудно представить более угнетающую картину. Валяющаяся без сознания русалка с порванным хвостом, чуть поодаль – Ихти, уронивший голову на грудь. За нами – скованный по рукам и ногам Лукас, без капли сожаления осматривающий устроенный им погром. Эйвери, уверенно держащий лорда на прицеле своего жезла. Андрей – пошатывающийся и с уже привычными серыми тенями на лице.
И я… растерянная, убитая и выпитая до дна. Та, которая не смогла никого защитить. Та, из-за которой случился весь этот кошмар. Та, которой вовсе не стоило рождаться.
– Как вы узнали про ихтиопода? – прошептала в сторону довольного собой лорда, не поднимая на него глаз.
– Мы следили за тобой, неуловимая мисс, – спокойно прохрипел Лукас. – После твоего несвоевременного похищения и побега Кивану было поручено наблюдать через зеркала. И хоть в чем-то он не подвел!
– Не понимаю…