Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана»
Шрифт:
Опустившись на каменный пол, прислонилась к прохладной стене. Тяжелый, влажный воздух, полумрак и звенящий холод царили в этом странном месте. Кому-то подземелье Академии показалось бы достойным фильма ужасов. Но мне тут даже понравилось: тихо, пусто и не жарко.
– Потерялись, новенькая мисс?
Надо мной возникла сутулая фигура некогда красивого мужчины, а теперь глубокого старца. Прозрачные глаза-льдинки и бледная кожа в сочетании с длинными белыми волосами, распущенными по плечам, добавляли ему сходства с призраком. Но тонкие неглубокие морщинки, из которых складывалась заинтересованная гримаса,
– Нет, я как раз по месту назначения… – вздохнула я, махнув подбородком в сторону второго подвального помещения. Старик многозначительно хмыкнул, но не ушел. – Как вы поняли, что я новенькая? Неужели на лбу написано?
– По заплаканным глазам, мисс. С новенькими такое то и дело случается, особливо если с первым предметом не повезет. Кхе-кхе… Айзек Эйвери, начальник местной охраны, – представился он, задумался на секунду, а потом громко крякнул и рассмеялся. – Начальник… Важное слово. Только я же и подчиненный. Получается, сам себе приказы отдаю, да. В прежние времена у меня было три младших стража, но Арти решил, что без них справимся. Так что я теперь и смотритель, и защитник, и детектив, и полицейский, а порой и уборщик, ежели понадобится что секретное припрятать…
– А по профессии? – я решила вежливо поддержать разговор, тем более, что сидеть одной расхотелось.
– Мастер защитных заклятий. Дык только чаще приходится выяснять, кто лягушек в унитазы запустил и магически-стойкими красками потолок в учительской испохабил. Порой так хочется… кого-нибудь… эх… кхм… проклясть хорошенько… Но защитной лицензией этого не предусмотрено.
– И слава богу, а то половину студентов пришлось бы отмывать от этих «хорошеньких проклятий», – язвительно усмехнулся Карпов, выплывший из темноты. – Вы рано, мисс Дэлориан. Уже соскучились? Не буду вас задерживать. Поднимайтесь.
Взмахнув именным жезлом, профессор запустил к потолку пару ярких светящихся шаров, наполненных не то газом, не то пузырящейся жидкостью. Мрак спрятался по углам и забился в щели. Стукнув палочкой по заветной двери, Карпов властно толкнул ее и пропустил меня перед собой.
Лучше бы я вообще не ужинала… И не обедала. Тушеные овощи резко начали проситься на волю. Это было самое отвратительное место из всех, что я видела.
Квадратная комната была расчерчена стеллажами с банками, колбами и бутылками. Я знала, что в Санкт-Петербурге есть Кунсткамера – музей со всякого рода пугающими редкостями. Но она рядом не стояла с местными «шедеврами». Уверена, этот подвальчик оценил бы сам Петр Великий.
Содержимое стеклянных сосудов было гадким, шокирующим и тошнотворным. Какие-то органы, части тел, отрезанные головы, лапы, хвосты, обрывки тканей и шерсти… Только принадлежали они не людям, а неизвестным мне диковинным существам. Все это плавало в голубоватой жидкости, причем по-настоящему бултыхалось и крутилось, а не просто дрейфовало.
На ближайшем стеллаже в полуметровой банке в фантазийном танце вращалась косматая голова. На морде, покрытой слипшейся сизой шерстью, застыло выражение ужаса; остекленевшие глаза уставились прямо на меня. Я узнала существо – это был морф, вроде тех, что работают на почте. Обычно они производили впечатление
– Если соберетесь упасть в обморок или избавиться от ужина, предупредите заранее, – грубо произнес за моей спиной Карпов.
Зажав рот ладонью, я боялась проронить хоть слово. Так, в молчании, мы простояли минуту.
– Так вот… Мисс Дэлориан… Еще раз покинете мое занятие без разрешения, приведу вас сюда, запру дверь на два часа и заставлю стереть пыль с каждой баночки. А теперь пойдемте.
Схватив за локоть, он вытащил меня спиной прочь из жуткой квадратной комнаты. Я плохо соображала, ноги едва повиновались.
– Лучше вам все-таки начать дышать… Не хочу, чтобы на меня повесили убийство, – мрачно съязвил Карпов, и я сделала судорожный вдох. Легкие с благодарностью наполнились кислородом. – На сегодняшний вечер для вас есть другое наказание. Которое вы, я уверен, теперь воспримете с радостью и энтузиазмом. Следуйте за мной.
На заплетающихся ногах дошла за профессором до второго этажа. Глазам открылся просторный кабинет, уставленный двумя десятками однообразных столов. На каждом громоздилась вереница колбочек, сообщающихся сосудов и хитросплетенных стеклянных труб. Мечта юного химика! Видно, здесь проходили основные занятия по «Магическим снадобьям».
Запах в кабинете стоял удручающий. На некоторых зельеварительных столах ползала, вальяжно перекатываясь с края на край, какая-то смердящая зеленая слизь.
– Первокурсники… – со страдальческим видом проворчал Карпов. – Отмывайте как хотите и чем хотите… Хозяйственные принадлежности найдете в дальнем шкафу. Разрешаю пользоваться вашей игрушечной палочкой, если вдруг знаете какие-то полезные заклятия для уборки. – Он глянул на меня с ощутимой неприязнью, губы скривились в презрительной ухмылке. – В следующий раз могу и не разрешить. Но, вы же дестинка… Вам не привыкать пользоваться тряпкой?
Гордо дернув плечами и едва не послав в мерзкого преподавателя тонну отборной ругани, я направилась к хозяйственному шкафу. Когда обернулась, профессора уже и след простыл. А я боялась, что он весь вечер простоит над душой, любуясь моими попытками избавиться от зеленой дряни.
Кое-какая польза от «Эншантели» имелась: я знала десяток заклятий для быстрой и эффективной уборки. Вооружившись коробкой с порошком, парой мочалок, тазиком воды и своим «игрушечным» дамским жезлом, я бросилась на войну с отвратной слизью. Прекрасное завершение первого учебного дня в новой школе! Но Карпов не ошибся: после увиденного в подвале это наказание я восприняла едва ли не с благодарностью.
Глава 3. Подарки Судьбы
Самые первые выходные в стенах Академии я провела в мучительных раздумьях, разбавленных приступами депрессии и актами безумного самокопания. Необходимость в течение дня выбрать будущую профессию ввергла в ступор. Сюрприз был из неприятных, потому что в «Эншантели» все изучали одно и то же. Здесь же после четвертого курса ученики выбирали две основные специализации. Для каждого студента куратор составлял индивидуальное расписание, и на занятиях потоки учащихся причудливо смешивались.