Дикая охота
Шрифт:
Тая непроизвольно повторила этот жест. Скрипнула зубами с досады. Нельзя так открыто показывать, что ее задел ревнивый выпад оборОтницы. Проговорила, возможно спокойнее:
— Я думала, вожаком должен быть мужчина… — осеклась, подбирая более правильное слово, — самец…
Девушка обвела взглядом оборотней, постепенно окружающих место разговора. Кто-то оставался в облике зверя, другие принимали человеческий вид, со стонами скидывая с себя волчьи шкуры.
— Должен, — Никайя зло скривилась, и Тая едва не пожалела о своих смелых словах. Казалось, еще мгновение, и оборОтница вцепится ей в лицо. — Да, только он ушел, бросил
— И у тебя теперь есть право распоряжаться стаей? — Тая очень постаралась, чтобы голос не дрогнул.
— Настолько же, насколько оно было у Нортона, — Никайя пожала плечами. Тут же сверкнула глазами на Таю. — Чего ты хочешь?
Кольцо оборотней вокруг Таи и Никайи смыкалось все уже. Тая слышала за спиной их тяжелое дыхание, негромкое, пока что рычание. Собрав все свое мужество, девушка проговорила:
— Ты сама сказала, что Дар Ветер по-прежнему ваш вожак, — Тая замерла от своей внезапной догадки. — Я его истинная пара, он обратил меня в зверя. А значит… значит, я ваша…
— Ты наша добыча! Наша общая игрушка! — из толпы, расталкивая сородичей, вышел хмурый Гай и уставился на Таю ненавидящим взглядом.
От его громкого злобного окрика Тая вздрогнула, а раненый волчонок у нее за пазухой проснулся, недовольно завозился и высунул из-за отворота куртки черный носик. Почуял знакомые лесные запахи и заскулил, от голода и боли. И вылез почти весь, показав толпе свою шелковистую шкурку. Снежно-белого цвета.
Никайя охнула, увидев волчонка:
— Кто это? — оборОтница смотрела на зверька так, будто в первый раз видела подобное существо.
— Волчонок, — Тая погладила звереныша по мордочке, и он тотчас вцепился в ее палец и принялся с остервенением сосать его в надежде добыть хоть каплю молока. — Его мать убили люди. У него сломана лапка, и он очень хочет есть, а у меня нет молока.
Никайя переменилась в лице. Она просительно протянула руки, и Тая, чуть помедлив, передала ей звереныша. ОборОтница бережно взяла волчонка и крикнула кому-то в толпе:
— Мия, накорми малыша. У тебя ведь еще есть молоко…
С тревогой кусая губы, Тая следила за тем, как высокая молодая женщина забрала белого волчонка и торопливо удалилась с ним в одну из хижин.
Гай не разделял трепетного отношения самки оборотня к раненому детенышу. Униженный, не принятый стаей вожак, он хотел хоть немного отыграться на том, кто был заведомо слабее его. Продолжая буравить Таю злобным взглядом ярко-желтых глаз, он процедил сквозь зубы:
— Она хочет власти над нашей стаей? Чужачка!
В ответ на его реплику оборотни заволновались еще больше. Воздух зазвенел от едва сдерживаемой звериной ярости. Казалось, стоит прозвучать лишь одному резкому звуку, и стая бросится на наглую чужачку, возомнившую себя их вожаком, и порвет ее в клочья.
— Заткнись, Гай! — Никайя с рычанием обернулась на оборотня, и тот отпрянул под ее яростным взглядом. — И не высовывайся, когда говорит истинная твоего вожака!
Тая с благодарностью посмотрела на оборОтницу, неожиданно вставшую на ее сторону. На сторону той, которая заняла ее место под боком у Белого волка. Так ли уж сильно Никайя пренебрегала законами крови, как говорил об этом Дар Ветер? Быть может, и в отношении других своих сородичей он также заблуждался?
Гай не сдавался:
— Но она даже
— И оно может никогда не завершиться, — Тая проговорила каким-то чужим голосом. Словно, вместо нее, эти слова произносил кто-то другой, кто-то более смелый, более мудрый, чем нищая сирота Тая, — если стая не придет на помощь своему вожаку. Дар Ветру нужна ваша помощь, и я пришла просить вас о ней.
Помолчала и добавила, гордо вскинув голову:
— По праву истинной пары вашего вожака.
По толпе прошелся ропот. Оборотни скалили зубы, хмурились, качали головами, передавая друг другу слова Таи. Шум нарастал, подобно поднявшемуся в кронах леса ветру, прокатывался волнами из конца в конец толпы. А Тая смотрела на них, замирая от страха, но не за свою жизнь, а из-за того, что они могут ей отказать.
Никайя обвела глазами стаю и резко вскинула руку вверх. Послушные ее жесту, оборотни застыли. Повисла тишина. Никайя пользовалась настоящим уважением среди сородичей, хоть и не имела права вести их за собой.
— Мы поможем тебе.
Вспыхнувшая в глазах Таи надежда тут же разбилась о колючий ревнивый взгляд оборОтницы:
— Но мы возьмем особенную плату за свою помощь. Как истинная пара нашего вожака, как будущий член стаи, ты должна понимать и принимать наши обычаи. Отдайся нам…
Никайя просительно вытянула руку в сторону Таи, и девушка отшатнулась от нее:
— Но я ведь уже отдалась вам! — в голосе Таи звучало отчаяние вперемешку с почти детской обидой на несправедливость. — Каждому мужчине в этой деревне! Неужели вам этого мало?
— Мало? — Никайя посмотрела на Таю с удивлением. — Ну, разумеется, этого мало…
И, не дожидаясь согласия, Никайя шагнула к Тае, крепко прижала ее к себе, приподняв от земли, словно куколку, и решительно запустила руку в ее штаны. Тая всхлипнула, попыталась вырваться, но ловкие умелые пальцы оборОтницы уже скользнули к заветной щелочке между ее ног. Настойчиво, почти грубо, Никайя раздвинула складки кожи в промежности девушки, с силой надавив на чувствительный узелок в самом ее центре. Тая охнула, так это оказалось больно и вместе с тем приятно. Палец Никайи затрепыхался на вмиг возбудившемся комочке нежной плоти, теребя и оглаживая его со всех сторон. Тая вцепилась в плечи оборОтницы и развела ноги в стороны, сжав бока Никайи коленями, чтобы той было удобнее. Отказаться от такого удовольствия Тая уже не могла. Она с трудом дышала, настолько сильное наслаждение захлестнуло ее от этих смелых грубоватых ласк. Тая с трудом выдавила из себя воздух, издав натужный, почти звериный крик.
— Кричи! Громче! Пусть все они слышат это! — Никайя не останавливалась, продолжая терзать Таину плоть.
И Тая закричала. Она стонала и выла в голос, и ее крик подхватила вся стая. А Никайя двинулась дальше. Два ее пальца скользнули глубже, проникнув внутрь Таи, а один остался массировать наружную часть. Никайя двигала рукой, имитируя движения мужчины при сношении. И одновременно ласкала нежные чувствительные лепестки снаружи. Раз за разом ее пальцы ныряли в Таино лоно, погружаясь все глубже, доставая, казалось, до самых нутряных точек наслаждения. Нанизываясь на пальцы оборотницы, Тая подмахивала тазом в такт движению ее руки, с азартом терлась промежностью об услужливо расставленные пальцы любовницы, не зная, где ей было приятнее чувствовать, внутри или снаружи.