Дикая принцесса
Шрифт:
– Разве я не могу быть просто Ри?
– Нет, ваше высочество.
Она вздохнула, теперь уже спокойнее. Улыбнулась грустно, вымученно.
– К чему церемонии? Зовите меня Атарьяной. Впрочем, нет... так мне тоже не нравится.
– Отчего же? Это прекрасное анкъерское имя. Меня, правда, всегда удивляло, что тобрагонская принцесса решила назвать дочь на анкъерский лад.
– Меня тоже. Только мне больше не нравилась его длина, а не происхождение. Но теперь понятно.
– Да. Тари.
– Тари, – она снова улыбнулась, оживая.– Та-Ри. Мне нравится. Я буду Тари. Можно? Вам нравится?
– Да, ваше высочество.
– Не называйте меня так! Я должна отказаться от роли пажа, но совершенно не обязана снова становиться принцессой.
– А кем вы хотите стать?
Темные, бездонные глаза, задумчивая улыбка.
– Вашим другом?
Тонкая иголочка разочарования царапнула нерв. Другом.
Гергос снова поклонился:
– Почту за честь, ваше высочество.
– Дану! Вы издеваетесь надо мной!
– Немного, ваше высочество.
– Я запрещаю вам! Мы все еще в тобрагонских водах, и я запрещаю называть меня «ваше высочество»! Только Тари.
– Я не подданный тобрагонской короны, и ваши запреты ничего не значат. Но хорошо. Тари.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить?
По ее лицу скользнуло шкодное выражение, маленькие пальчики снова показались из-под пледа. Гергос придвинул ближе стул и сел на него.
– О ваших планах.
– Они зависят от ваших.
– Но чего хотите вы? Вам не обязательно плыть с нами в Анкъер.
– Но я хочу в Анкъер!
Гергосу показалось, он услышал недосказанное окончание фразы – «с вами».
– Когда и как вы собираетесь вернуться в Тобрагону?
– А что если я не собираюсь возвращаться?
– Тари, так нельзя.
– Почему?
Если бы речь шла о ком-нибудь другом, он бы сказал: подумайте о вашей репутации. Но Ри... Тари уже два года никто не видел. Ее репутация и так уничтожена. Богатство? Влияние? Вопросы престолонаследия? Не похоже, чтобы ее это сильно интересовало.
– Я слышала, вы не стали жениться и сбежали из дома на двадцать лет, – подлила масла в огонь Тари. – Почему мне нельзя поступить так же? Если вы мне поможете, я могу стать кем угодно! Где угодно!
Чем он мог напугать ее? Осуждением высокого общества? Неизвестностью? Она видела и то и другое. Даже жаль, что здесь нет Албэни, он бы нашел, что сказать.
– Дану, – прохладная ладошка коснулась руки Гергоса. – пожалуйста, отвезите меня в Анкъер. Пожалуйста-пожалуйста!
– С одним условием.
–
Она придвинулась ближе, глаза азартно блеснули.
– Вы будете меня беспрекословно слушаться.
– Значит, я снова стану пажом?
– Нет! Я не могу сделать пажом молодую девушку.
Она скривилась.
– Мне нравится быть мальчиком.
– Вы хотите в Анкъер или нет?
– Да, дану.
– Я не могу сделать вас своим пажом, но вы можете стать моей воспитанницей.
– Воспитанницей?.. Это как...
– Как приемная дочь, да.
– Но...
– Тари, я на девятнадцать лет вас старше. Роль вашего приемного отца – единственная, которая не вызовет вопросов.
– Но...
– Тари, это мое условие.
Она упрямо насупилась, став ужасно похожей на маленького рассерженного котенка. Того и гляди зашипит, темно-рыжая шерстка встанет дыбом, на лапках покажутся когти. Но Гергос тоже не собирался отступать. Она хотела стать его другом, и именно дружбу он ей теперь и предлагал. Что-либо иное выглядело бы не только предосудительно, но и... просто глупо. Нелепо. Девятнадцать лет – это много. Слишком много.
Молчание затянулось на несколько минут, Тари хмурилась, кусала губы, теребила плед, выщипывая из него ворсинки, Гергос просто ждал.
– Хорошо! – наконец воскликнула она. – Если вы так хотите, я стану вашей воспитанницей. Но, дану, должна сразу предупредить: я не собираюсь перевоспитываться!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ВОСПИТАННИЦА
ГЛАВА 13. ДРЕВНИЙ И БЛАГОРОДНЫЙ ДОМ ГЕРГОСОВ
Сначала Тари думала, что ничего не изменилось. Во время плаванья она по-прежнему должна была надевать мужскую одежду, капитан – или все-таки доктор? – Атолас обращался к ней как к мальчику, матросы рассказывали про особенности жизни на море, травили неприличные анекдоты и учили ее вязать узлы. Но потом Гергос забрал свои вещи и переехал в каюту капитана, и Тари поняла: изменилось все.
Она и сама не могла решить, нравится ей ее новый статус или нет. С одной стороны, ее привлекала свобода: Гергос теперь меньше командовал и не отмахивался, как бывало раньше, от каких-то ее слов. Но, с другой стороны, Тари казалось, что он отдаляется, отгораживается, как стальным доспехом, своим возрастом и ролью приемного отца. Ситуация раздражала еще сильнее оттого, что Тари и сама не понимала, почему злится.
Когда Гергос принес ей новый костыль – на этот раз действительно удобный, позволивший свободно передвигаться по кораблю, – Тари едва его поблагодарила. А потом долго кусала губы, не зная, как подойти и извиниться. Слова не складывались, фразы выходили неуклюжими, собственные пылающие щеки казались двумя предательницами, воздуха не хватало, и Тари снова начинала злиться... А Гергос, кажется, даже ничего не заметил!