Дикая роза гор

Камерон Кристина

– Как ты себя чувствуешь? Понравилась тебе проповедь этого служителя Бога? – Она увидела, как он нахмурился. – Что случилось?

– Я не должен прикасаться к тебе, пока церковь не уладит дело с твоим разводом, – проворчал он.

– Никто же не узнает! В конце концов мы ведь уже...

– Нет, Ребекка. Я дал слово.

– Но зачем?! – Ребекка оглянулась, чтобы убедиться, что их не подслушивает кто-нибудь из жителей замка. – Зачем ты дал это обещание?

– Я должен был. Теперь я думаю, может, это и к лучшему. Мы должны сосредоточить

все усилия на том, как расправиться с Рупертом. Все к лучшему, – повторил он упрямо.

– Ну конечно! Значит, теперь мы будем терзаться из-за того, что безумно хотим друг друга, но не можем быть вместе. Это самый лучший способ думать только о предстоящей битве! – От бессилия Ребекка даже топнула ногой.

– Ребекка, ждать осталось недолго. Направь свою страсть на уничтожение Керкгардов. – Голос Эдварда был хриплым. Он нежно погладил ее по щеке.

Она вдохнула его мускусный запах и, рассвирепев от его покорности, с такой силой шлепнула его по руке, что этот звук разнесся по всему замку.

– Не трогай меня! – Она заплакала как обиженный ребенок и побежала в свою комнату.

– Прости, любовь моя. Не давай остыть своей страсти. Когда наконец мы сможем быть вместе, мы получим больше удовольствий, – усмехнулся Эдвард, увидев, что она перед дверью обернулась к нему.

– А будет ли нам так же приятно, если один из нас не вернется с поля боя?

Ребекка отошла от двери и шагнула к Эдварду. Подойдя к нему, она остановилась, сверля его взглядом. Он ухватил ее за плечи и сильно встряхнул.

– Возьми свои слова назад! Не смей говорить такое... Даже думать об этом не смей, – в ярости повторял он. Ребекка упрямо молчала. Он наконец перестал ее трясти. – Возьми свои слова назад... сию минуту!

– Я не могу взять их назад: это может случиться с каждым! – Ребекка отвернулась, чтобы не видеть его лица.

Эдвард еще крепче сжал ее плечи.

– Если хочешь потерпеть поражение – тогда думай об этом! Первая заповедь воина – не думать о смерти. Так что выброси эти мысли из головы. Говори: мы победим! Мы выживем и увидим детей наших детей. Повтори! – И он снова ее встряхнул.

Вокруг них собралась небольшая толпа, с интересом наблюдавшая за их ссорой.

– Повтори! – Голос Эдварда звучал умоляюще.

– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей, – покорно повторила Ребекка и услышала одобрительный гул толпы.

– Повтори еще раз, – потребовал Эдвард, не отпуская ее.

– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей. – Она уперлась в его грудь ладонями, чувствуя напряженную силу его мышц. Страх отступил, теперь она больше не боялась. Эдвард повернулся к толпе.

– Оставьте нас. – Он обнял ее и привлек к себе. Она услышала его шепот: – Еще раз!

Люди разошлись, коридор опустел.

– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей. – Когда она снова повторила эти слова, мышцы ее расслабились, и она прильнула к нему всем телом.

Эдвард

наконец отпустил ее.

– Как только ты начнешь терять веру в себя, повторяй эти слова снова и снова, пока не уверуешь в них. Обещай мне.

– Обещаю, – плача пролепетала она. С этими слезами из сердца ее уходили все дурные мысли. Она с мольбой смотрела на него.

Он бережно прижимал ее к Себе, ласково целовал ее волосы, глаза, осушал губами слезы. Затем он твердо отстранил ее и ушел в свою комнату.

Ребекка пошла к себе. Она была как во сне. Подойдя к столику, где стояли туалетные принадлежности, она налила воды из большого кувшина в чашу, а затем окунула туда разгоряченное лицо.

В дверь тихонько постучали. Ребекка промокнула лицо тряпицей и, открыв дверь, увидела Сару.

– Сара, как это ты всегда чувствуешь, когда ты мне нужна?!

– Трудно не догадаться, если ты устраиваешь такое представление посреди коридора. – Несмотря на резкость слов, взгляд Сары выражал понимание и сочувствие.

– Пожалуйста, позаботься об Эдварде: у него все еще, лихорадка.

Сара кивнула и, не тратя времени на разговоры, отправилась к Эдварду. А Ребекка легла на постель и закрыла глаза.

Она не знала, как долго спала, но проснулась от вопля Эдварда и какого-то грохота. С бешено бьющимся сердцем она в ужасе спрыгнула с кровати, схватила меч и 268 выскочила в коридор.

– Видишь, Сара, я же тебе говорил, что у меня есть своя защитница, – фыркнул Эдвард, морщась от боли. Сара прочищала его воспаленную рану.

Ребекка, смутившись оттого, что поддалась панике, представила, как глупо выглядит со стороны, и опустила меч. Подойдя к Саре, она принялась ей помогать.

– Почему ты меня не позвала?

– Ты в кои-то веки решила отдохнуть, и я не захотела тебя будить. Я и сама справилась. – Сара улыбнулась Эдварду. – Видите, сэр, все оказалось не так уж плохо.

– Лучше мне не смотреть, – простонал Эдвард с закрытыми глазами. – Сара, из-за тебя моя рука станет совсем непригодной для битвы. Нам пора выступать в поход, пока враги еще не накопили силы.

– Я спасаю вашу жизнь и руку. Слишком они нам дороги, – ответила Сара, продолжая невозмутимо обрабатывать рану.

Эдвард одарил ее своей самой ласковой улыбкой. И вдруг Ребекка почувствовала, как кровь ее быстрее побежала по жилам. Может, и у нее началась лихорадка? Она размышляла над его словами. Может, собрать мужчин и повести их на Руперта, тем самым избавив мир от Керкгардов? Потому что Эдварду надо отдохнуть.

Как же ей тайно вывести из замка большой отряд, чтобы Эдвард ничего не узнал? И тут ее осенило. Рука ее незаметно нащупала в кармане маленький мешочек с растертым в порошок корнем валерианы. Большая доза этого корня в вине надолго его усыпит. И прежде чем разум и чувства успели возмутиться против такого предательского поступка, она высыпала содержимое мешочка в кубок с вином...