Дикая связь

Бри Джей

Я медленно киваю, и он ловит мою руку в свою – первое случайное прикосновение с его стороны. Я чувствую себя жалкой, когда мои щеки пылают от этого контакта, это же рукопожатие, ради всего святого, но его большой палец нежно проводит по моей руке, и я почти таю в луже.

Он знает, кто я, и все равно прикасается ко мне.

Это должно что-то значить, верно?

Грифон берет меня за руку, так что мое тело прижимается к его телу, а тыльная сторона его руки ложится на мою грудь, как будто он готов полностью закрыть меня, если что-то случится в этой комнате.

Я стараюсь

не влюбиться в него полностью за этот крошечный момент привязанности, которую он проявляет ко мне.

— На прошлой неделе Шарп предпринял политический ход против Норта. Это касалось тебя и нашей группы Связных. Шарп был куском дерьма и думал, что сможет надавить на Норта в этом вопросе. Норт вел себя с ним дипломатично, но потом Уильяма убили, и дипломатия ушла в прошлое. Здесь все станет еще хуже, прежде чем станет лучше.

Я медленно киваю и стараюсь не выглядеть болезненной или одержимой, наблюдая за Нортом во время допроса. Обе женщины отказываются говорить, обмениваясь взглядами друг с другом, из-за которых они обе выглядят расстроенными. Интересно, как они себя чувствуют без Шарпа. Интересно, дошло ли до них, что они потеряли своего Центрального, или они в каком-то роде отрицают это.

Мне также интересно, были ли они сторонниками Сопротивления, или Шарп держал их в неведении на этот счет. Заслуживают ли они вечного заточения или казни за соучастие в его преступлениях?

Грифон снова заговорил, его голос стал ниже, чем прежде, как будто он опасается, что звук каким-то образом проникнет через стекло. — Сопротивление забрало тебя. Я не знаю, как и когда, но ты была у них. Вот откуда Карлин Медоуз знает тебя и знает, в чем заключается твой дар, это единственный ответ, который имеет смысл.

Я слегка киваю ему головой, слова все еще застряли у меня в горле. Даже если он знает, я никак не могу рассказать ему что-то еще. Не все подробности того, почему я гребаный монстр.

— Как долго?

Я сглатываю. — Я не хочу…

Он обрывает меня: — Просто скажи мне это. Скажи, как долго, и я перестану спрашивать об этом… пока.

Ну, я не могу позволить этому разговору продолжаться, или он вытащит из меня все, каждую деталь моей жизни, поэтому шепчу: — Два года.

Его челюсть сжимается и разжимается снова и снова, пока он скрежещет зубами. — Тогда почему я не могу тебя найти? Мы просмотрели все разведданные, которые нам удалось собрать, и там много всего, Оли. Почему тебя в них нет?

Я качаю головой, отчасти потому, что не знаю наверняка, но также потому, что мое лучшее предположение выдает слишком многое. Я больше не хочу этого делать. Не хочу больше ничего знать об этой хреновой ситуации. Не хочу, чтобы он лез в мою голову. Не хочу думать о том, как сильно мне нужно убежать от них всех.

Я так устала бороться и убегать.

Грифон снова ругается себе под нос и сжимает мою руку. — Хорошо. Пока больше никаких вопросов, но у меня их будет еще больше, Оли. Я собираюсь во всем разобраться и починить нашу разбитую группу Связных. Я ни за что не позволю этому продолжаться.

Мы возвращаемся в комнату для допросов, Грифон держит руку в моей, и я стараюсь не зацикливаться на его словах. Мне нужно

дать ему ответы. Я не могу произнести ни слова. Могу ли? Могу ли я доверять ему?

Может быть.

Но я не могу доверить ему отпустить меня, если Сопротивление или тот человек узнают, где я, поэтому не могу ничего ему сказать. Что, если он попытается удержать меня здесь, и его убьют?

Я не смогу жить с собой, если это случится.

Час спустя я еле держусь на ногах, а допрос все еще ходит по кругу. Грифон предлагает мне сделать перерыв и ведет в угол комнаты. Там я сворачиваюсь калачиком на скамейке и закрываю глаза.

Я чувствую, как Грифон накидывает на меня свой длинный плащ Так, и я натягиваю его на лицо, чтобы немного отдохнуть.

***

Я просыпаюсь, свернувшись калачиком на заднем сиденье Роллс-Ройса, положив голову на колени Грифону, от запаха мексиканской еды. Я не хочу просыпаться или снова функционировать, но мой желудок урчит, и нельзя отрицать, что сейчас я бы убила за что-нибудь поесть.

Поэтому я с зевотой поднимаюсь на ноги, вытягивая руки, насколько это возможно в маленьком пространстве, как раз в тот момент, когда задняя дверь снова открывается, и Норт проскальзывает внутрь с руками, полными коробок с едой из тако.

Я почти хочу повалить его на землю, только чтобы убедиться, что смогу съесть вес своего тела из этих коробок.

Грифон берет пару коробок и передает их мне, игнорируя ледяной взгляд Норта в свою сторону, и говорит: — Гейб сказал, что тебе нравятся рыбные тако, шеф-повар в отпуске до конца недели, так что мы будем заказывать много еды на вынос, пока он не вернется.

Я с радостью беру коробки, пытаясь сдержать радость, охватившую меня. Это трудно, особенно когда эти мои проклятые узы реагируют на то, что они обеспечивают меня, идут и приносят мне мое любимое блюдо на ужин, и едят все вместе на этом тесном заднем сиденье, которое определенно не было сделано для двух моих самых больших Связных.

Как по размеру, так и по поведению.

— Извини за сон. Поздние ночи и ранние утра настигают меня, — бормочу я за едой, и Грифон пожимает плечами в ответ.

Он обходит меня, чтобы взять мой ремень безопасности и натянуть его на грудь, пристегивая меня, как раз в тот момент, когда Рэйф заводит машину и отправляет нас в обратный путь к поместью.

Я с удовольствием поглощаю свой обед, уничтожая три тако за то время, которое требуется моим Связным, чтобы съесть по одному, и когда я вытираю руки и рот, я с тоской смотрю на остатки начос от Грифона.

Он закатывает глаза и передает их мне, не произнося ни слова, и я решаю, что он останется у меня навсегда. Хранит мои секреты, не ненавидит меня за мой дар и делится со мной своей едой, даже когда я уже съела достаточно, чтобы не заслуживать этого?

Возможно, он – это то, что мне нужно.

— Прекрати радоваться, ты перегибаешь палку, — ворчит он на меня, и я стараюсь не насмехаться над его угрюмым настроением.

Я стону себе под нос с каждым глотком, и это может просто сделать меня засранкой.