Дикие груши
Шрифт:
— Как он может уехать, когда сегодня день рождения отца.
— Поздравляю!
— Спасибо.
— Ой, смотри, какая сирень расцвела! — восхищенно закричала Раиса и бросилась к высокому, усыпанному светло-лиловыми гроздьями кустарнику.
Дауд воспользовался случаем и остановился, внимательно заглядывая под кусты: не щиплет ли травку где-нибудь здесь его ягненок? Из-за приземистого пышно цветущего абрикоса навстречу ему вышел подросток в спортивной безрукавке с «Олимпиадой-80» на груди. Подмигнул Дауду, ухмыляясь,
— Пигалица тонконогая, а изображает королеву!
Всем лицом являя пренебрежение, Дауд прошел мимо, словно ничего не слышал.
Подросток догнал Дауда и с вызовом спросил:
— Ты что, глухонемой?
— Отстань!
— Ка-какой герой! — похоже, парень был рад к чему-нибудь прицепиться.
— Эй, ты, — крикнула издали Раиса, — не задирайся, не очень-то тебя боятся!
«Значит, она все слышала… Значит, другого выбора нет…»
Сжав кулаки, Дауд шагнул к парню. Резким неожиданным ударом ноги в солнечное сплетение тот свалил Дауда на землю. Какое-то время Дауд пролежал оглушенный, не понимая, что произошло. Потом почувствовал острую боль в животе.
Раиса с перекошенным ненавистью лицом бросилась на парня. И тут откуда-то, словно из-под земли, появился Петух. Бросившись между Раисой и парнем, спросил подростка с угрозой:
— Ты чего девчонку обижаешь?
— Не, девчонок не трогаю… Кавалеру вот даю бесплатные уроки каратэ. Может, в другой раз и даму свою защитить сумеет. Да и к прохожим будет уважительнее относиться, гы-ы…
— Подонок! Нарочно пристал, приемы отрабатываешь! — сказала Раиса.
Петух сделал вид, что только сейчас заметил Дауда и с фальшивой улыбкой обернулся к нему:
— Вах, и ты здесь?.. Что же ты к прохожим пристаешь? Среди них ведь и каратисты есть — одним ударом убить могут…
— Это уж мое дело! Отстань! — сжав кулаки, Дауд опять двинулся на парня. Но Петух преградил ему дорогу:
— Ты это на кого кричишь?
— На тебя!
Дауд побелел как бумага, в глазах его засветилась такая ненависть, что Раисе стало страшно:
— Перестаньте, пожалуйста! Прошу вас…
— Прекрати! — прикрикнул на нее Дауд.
Петух неторопливо, явно рисуясь, повернулся к парню:
— Вдвоем на одного — это не по-мужски! Я его сам проучу!
Петух сделал какое-то обманное движение, а потом кулаком ударил Дауда в висок. Тот потерял равновесие, нелепо взмахнул руками. Не дав ему опомниться, Петух ударил еще раз и навалился на Дауда.
— Вот тебе, получай! — приговаривал он, норовя ударить побольнее по горлу, по виску, в челюсть… — Просишь у меня прощения? Просишь?
Дауд рывком сбросил с себя Петуха, попытался перевалиться на него. Но Петух вывернулся, оба одновременно вскочили и тотчас опять вцепились друг в друга.
Скрестив руки на груди, парень насмешливо смотрел на дерущихся. Когда Дауд стал заметно одолевать Петуха, парень неторопливо
— Ладно, хватит теперь, — и, делая вид, что разнимает их, парень ребром правой руки резко ударил Дауда по шее.
— Не мешай, я сам, — закричал Петух, взбодрясь.
Дауд видел, как парень поднял руку для удара, но не сумел увернуться. Он сразу обмяк и стал валиться, увлекая за собой Петуха, в которого вцепился мертвой хваткой.
— Дело ваше, — пожал плечами парень и отошел в сторону.
Подмяв под себя Дауда, Петух упрямо повторял:
— Сдаешься? Потом не говори, что не сдался! Вон свидетели…
Раиса стояла, словно застывшая. Она понимала: ей давно пора вмешаться, кого-то позвать, но не могла пошевелить даже пальцем. И голос у нее, похоже, совсем пропал. Она поняла, что Петух и этот парень встретились им здесь не случайно…
Петух поднялся с видом победителя и принялся тщательно отряхивать брюки. Будто это сейчас было самое главное. Дауд неподвижно лежал на траве. Подросток подмигнул Петуху, приветливо помахал рукой Раисе и отправился куда-то в глубину парка, беззаботно насвистывая.
Вдруг Дауд вскочил и бросился к выходу.
— Да не бойся, не трону больше! — самодовольно ухмыльнулся Петух.
Дауд подбежал к фигуре чабана, схватил ярлыгу и, петляя между деревьями, устремился в ту сторону, куда ушел парень.
Раиса и Петух бросились за ним, хотя не сразу поняли, что он задумал. Догнав беспечно свистящего каратиста, Дауд с размаху ударил его ярлыгой по голове. Парень повалился как подкошенный. А Дауд, не обращая на него больше внимания, повернулся к выходящим ему навстречу Петуху и Раисе.
Петух успел все сообразить в какие-то секунды: ничуть не стесняясь Раисы, он бросился наутек и одним движением перемахнул высоченный парковый забор.
Все так же не выпуская ярлыги, Дауд бросился за Петухом.
Раиса подбежала к парню. Он лежал неподвижно, на лбу его была кровь… Раиса кинулась к телефону — вызывать «скорую». При этом она с удивлением подумала, что ей нисколько не жаль этого парня, а ведь он, наверное, получил серьезную травму…
Потеряв из виду Петуха, Дауд отправился домой. Он не помнил, как добрался до своих ворот. Войдя в большую комнату, полную гостей, он громко сказал:
— Я его убил. Кажется, убил…
Дауд выронил ярлыгу и опустился на диван.
— Уйя, сынок! Ты что говоришь? Кого убил? — всплеснув руками, Майсарат выскочила из-за стола.
Дауд дышал тяжело и часто. Щеки его пылали, волосы стояли дыбом, рубашка была расстегнута и порвана.
Гости испуганно замолчали, не зная, как реагировать на происходящее.
— Что ты мелешь, сынок? Ты и мухи-то никогда не обидел! — Умалат даже не вышел из-за стола, демонстрируя гостям, что ничего серьезного произойти не могло.