Дикие гуси
Шрифт:
– Кто считает себя мужиком, за мной! Покажем духам, что значит русский десант! Надо сбросить этих гадов с подступов!
Молодые ребята восприняли его предложение, как должное и само собой разумеющееся. Эх, что тогда был за бой! Подкравшись со взводом десанта вплотную, они просто закидали духов гранатами и ушли, не потеряв ни одного человека, а наутро оказалось, что моджахеды, перепугавшись окружения, покинули перевал. Они почему-то решили, что напали на них сзади.
Как ругался майор, упрекая его, Сашку Кудрявцева, в глупом риске и одновременно хвалил за взятие неприступной твердыни.
А потом было возвращение домой и злые слова, услышанные в вагоне поезда. Толстый жлоб, обтирая лысину носовым платком, прошипел, узнав, что молоденький старлей только что из пекла:
– Да вы там убиваете невинных! Чему гордиться? Эко, медальки навесил! Много расстрелял мирных жителей значит!
Он, после ранения еще даже не оправившийся, набил морду толстому скоту. Разбил, превратив рожу в кровавое месиво. Две женщины, ехавшие вместе с ними, вызвали наряд милиции, дежуривший в поезде. Кудрявцева сняли с поезда на одном их полустанков. На счастье, там его встретил такой же, как он сам, «афганец». Выслушал все внимательно, поморщился, а потом выдал:
– Вот что, братан, выдернуть я тебя выдерну, но впредь держи себя в руках. Знаешь, сколько я сам наслушался гадостей? Понимаю тебя, да только государство нас не защищает, а опускает, словно на зоне. Хочешь, дам наколочку? Мужики действительно не прожигают жизнь, а воюют и деньги не плохие получают. Я бы и сам пошел, да вот рука левая отказывает. Доктора говорят, нерв задет…
Через полгода, уволившись из армии, он стучался в дверь приемного пункта в Обани во Франции. Целую неделю жил в полной изоляции, читая журналы и просматривая учебные фильмы. Прошел медкомиссию и оказался годен по всем показателям. В Иностранном Легионе провел полгода и был отчислен за драку. Один из сержантов, хорошо относившийся к Алексу, шепнул адресок.
В России его ждали только родители. Нормальную работу, за которую бы достойно платили на родине, он найти не надеялся. Становиться киллером не горел желанием. Вот так Кудрявцев влился в подразделение «диких гусей», боровшихся со всеми, за кого платили и кто мешал мировому сообществу устанавливать ту законность, которая им требовалась. Но чаще это были нелегальные операции по устранению наркобаронов, свержению неугодного режима и так далее. Мотались по всему миру. Через два года пребывания Алекс познакомился с Доном и Китом. Те еще только начинали службу…
Алекс и сам не заметил, как заснул от своих воспоминаний. Привела в чувство рука Мануэлы, осторожно прижимавшая его голову к груди. Он почувствовал чужой пряный запах, мягкую грудь и попытался отстраниться, но девушка не дала. Прошептала в ухо:
– Спи. Еще темно.
Кудрявцев понял, что заснул и склонился ей на плечо, а затем, видимо, сполз ниже. Пальцы нежно гладили его висок. Вторая рука ласково перебирала пальцы. Алекс снова заснул, склонившись к девушке. Он не захотел отстраняться, лишь устроился поудобнее, насколько это было возможно в тесном «джипе». Девушка слегка улыбнулась, прижав его крепкое сильное тело к себе и откидываясь
Он не видел, как Смит обернулся и поглядел на обоих. Черные маслины глаз колумбийки сверкнули на американца с ненавистью. Демонстративно, Мануэла поцеловала спавшего русского в висок и обняла чуть крепче за широкие плечи. Кудрявцев сквозь сон что-то прошептал по-русски, закидывая правую руку на девичье тело, но не проснулся, а она не сделала ни единой попытки, чтобы стряхнуть его ладонь, легшую во сне на ее грудь. Дон слегка толкнул Кита и повел головой назад. Японец быстро обернулся. Чуть улыбнулся тонкими губами. Тихо сказал:
– Алекс прав. Женщины любят быть под защитой. Они ценят нежность и ласку. В отличие от тебя он никогда не пристает к женщине. Они сами идут к нему в руки…
Смит развязно ухмыльнулся:
– Все они одинаковые! Если бы мне удалось, она бы и меня потом так же обнимала за доставленное удовольствие.
Мануэла слышала его слов и прошипела:
– Ошибаешься, янки! Я бы тебя убила потом, когда ты заснул!
Слова колумбийки были настолько откровенны, что оба даже растерялись. Русский спал, прижавшись головой к груди девушки, а она лишь ласково поглаживала по его плечам пальцами. Русые волосы растрепались от скорости по ее порванной рубашке. Его кепка лежала на ее коленях. Китано часто бросал взгляд назад и постоянно видел, как Мануэла, выгибая шею, вглядывается в лицо спящего мужчины, склонив голову набок.
Алекс спал спокойно и Такеши не захотел его будить, чтоб смениться, хотя устал сидеть за рулем. Вокруг застыли темные джунгли. Даже сквозь шум мотора до чутких ушей японца порой доносился рев, визг и рычание. Кудрявцев спал более двух часов. Девушка тоже спала, прижавшись к голове русского щекой. Все это время машина безостановочно мчалась вперед. Смит беспокойно спал на переднем сиденье, неловко привалившись головой к низкой спинке. Дон вздрагивал, дергался, стонал, порой заставляя Такеши беспокойно оглядываться. Американец сильно сполз с сиденья вниз, но даже во сне старался не потревожить раненую ногу, неловко вытянув ее.
Китано затормозил возле развилки. Достал рацию и попытался связаться с полковником Кшесиньским. Свист, треск и голоса ворвались в уши. Алекс и Дон мгновенно проснулись от знакомых звуков и прислушались. Кудрявцев не стал шевелиться, чтобы не будить девушку. С шестой или седьмой попытки японцу удалось связаться с базой. Далекий, немного шипящий, голос ответил:
– Вожак слушает…
Такеши быстро обрисовал ситуацию, умолчав о сейфе. Полковник несколько раз переспросил:
– Где вы находитесь?
– По-прежнему на территории Колумбии. Мы мчимся в сторону Лас-Дамас. С нами девушка из местных. Она помогла нам уйти, минуя селение Жаси. Пришлите вертушку. Утром за нами наверняка отправят погоню. Вскоре придется бросить машину. Бензина осталось не так много и заправиться негде. У наркобарона на службе оказалось два партизанских отряда и мы не уверены, что их только два.
– Сколько вас осталось?
– Трое: я, Алекс и Дон. Дон ранен.
По всей видимости Кшесиньский запеленговал рацию и убедился, где они, так как уже спокойно ответил: