Дикие лошади. У любой истории есть начало
Шрифт:
«Вы, наверное, не очень любите автомобили?» — спросил меня Джим.
«Не люблю, когда они пугают моих лошадей. На самом деле я уже давно хочу научиться водить машину».
«Хотите, вас научу?» — предложил Джим.
Я не хотела пропустить такую прекрасную возможность научиться водить автомобиль и согласилась. У Джима был «Ford Model T» с медным радиатором, медными ободами на фарах и медным клаксоном. Свой автомобиль Джим называл просто «тачкой». Завести машину не всегда было просто, а иногда даже опасно. В холодные дни она отказывалась заводиться, и даже в теплые дни для того, чтобы ее завести, нужно было два человека — один крутил рукоятку, а другой должен
Однако после того, как машина заводилась, ездить на ней было очень приятно. Через некоторое время я поняла, что люблю машины даже больше, чем лошадей. Машины не надо было кормить, когда они не работали, и они не оставляли за собой огромные кучи навоза. Они были быстрее лошадей и не лягались, не кусались, не пятились, их не надо было учить, дрессировать и выезжать, ловить, когда они убежали, и оседлывать перед тем, когда ты отправляешься в дорогу. В общем, у машин не было своего ума и своего норова. Они беспрекословно подчинялись человеку и ничего не требовали.
Я училась водить на ранчо, где не было деревьев, в которые можно было врезаться. Вождение давалось мне легко. Вскоре я уже смело разъезжала по улицам Ред Лейка на сногсшибательной скорости 35 км в час, сигналя курицам, пугая лошадей и объезжая неторопливых пешеходов.
Пешеходам пора было начинать привыкать к автомобилям. Машины пришли в нашу жизнь и никуда не собирались из нее деваться.
Через некоторое время я начала ездить с Джимом Смитом в Гранд-Каньон для того, чтобы отвезти бензин на расположенную рядом с ним заправку или просто для того, чтобы устроить пикник. Кроме того, мы с Джимом начали вместе ездить верхом по разным достопримечательностям вокруг Ред Лейка: например, в расположенную поблизости ледяную пещеру. Это была глубокая трещина в земле, где даже самым жарким летом всегда был лед. Мы собирали этот лед и кидали его в лимонад, которым запивали галеты и вяленое мясо.
Через некоторое время мне стало понятно, что Джим за мной ухаживает. Джим был женат раньше, но его супруга, миловидная блондинка, умерла десять лет назад во время эпидемии гриппа. Я не думала о замужестве, хотя, должна признаться, мне нравились многие качества Джима Смита. В отличие от моего прошлого болтливого горе-муженька, Джим не произносил пустых слов. Он открывал рот только тогда, когда у него было что сказать, а если сказать ему было нечего, он не ощущал потребности попусту сотрясать воздух.
Джим Смит был не практикующим мормоном, или, как это называется по-английски, джек-мормоном. Он родился в семье мормона. Его отца звали Лот. И он был одним из первых переселенцев в эти места, солдатом и охотником, а также одним из ближайших сподвижников и военачальников Бригама Янга [16] во времена, когда мормоны вели войну против правительства США. Федеральные власти объявили о том, что наградят человека, который поможет поймать Смита, суммой в тысячу долларов. Когда Лота Смита пришли арестовывать, он оказал сопротивление солдатам. Лот Смит был одним из основателей поселения мормонов в Туба-Сити, где и был убит индейцем навахо (или другим мормоном, который ему завидовал, в зависимости от того, какая версия его убийства вам больше нравится).
16
Смит Бригам Янг (Brigham Young), 1801–1877, американский религиозный деятель, второй президент Церкви Иисуса Христа Святых последних дней, организатор переселения мормонов в район Большого Соленого озера и строительства Солт-Лейк-Сити.
У
Джиму уже было под пятьдесят, то есть он был на 20 лет старше меня. За все эти годы время его потрепало. У Джима на правом плече был пулевой шрам в форме звездочки, об обстоятельствах появления которого он не хотел распространяться. Кроме того, он был практически лысым, и на левой стороне его тела тоже не было волос, потому что в свое время именно по левой стороне его три километра протащила за собой лошадь. Но Джим Смит не жаловался на здоровье. Он спокойно мог провести в седле 12 часов подряд и напилить, наколоть и сложить в поленницу дров на всю зиму.
Своими голубыми глазами Джим видел то, что многие не замечали: притаившуюся в кустах куропатку, лошадь с наездником на горизонте и орлиное гнездо высоко на скале. Благодаря своему почти феноменальному зрению он и стал таким метким стрелком. Он умел замечать далеко не только это: небольшой бугорок чуть ниже лошадиного колена, который означал больную или растянутую связку, или едва заметные мозоли на руках, которые могут быть только у карточных шулеров. Он прекрасно вычислял лжецов, обманщиков и разного рода людскую шваль. Он всегда знал и говорил, что думает, и у него всегда было свое собственное мнение. Он был надежный и твердый, как толстая каменная стена. Все в жизни у него шло успешно. У него был собственный хороший бизнес. Он чинил машины, которые надо было чинить. Он не продавал пылесосы, подло кинув горсть грязи на чужой пол для того, чтобы его пустили в дом.
Однако, несмотря на все это, я еще не была готова выходить замуж. Джим и не поднимал этот вопрос, поэтому мы весело вместе проводили время: ездили на лошадях, устраивали пикники и разъезжали на его тачке по окрестностям. И тут я получила письмо от Хелен.
На конверте стоял почтовый штемпель с надписью «Голливуд».
Хелен регулярно писала мне письма из Калифорнии, и все эти письма казались мне необоснованно оптимистичными: она постоянно спешила на прослушивания, которые проходили по непонятным для нее причинам безрезультатно, бежала на уроки танцев и видела кинозвезд, проезжающих мимо в шикарных автомобилях. Вот уже несколько лет казалось, что она вот-вот покорит Голливуд.
Хелен встречалась с таинственным Прекрасным Принцем — человеком со связями, который обожал ее и носил на руках, который должен был рано или поздно открыть ей все двери и помочь устроить блестящую карьеру в кино и за которого она собиралась выйти замуж. Однако через некоторое время Хелен переставала упоминать в письмах Прекрасного Принца, а начинала писать о новом еще более Прекрасном Принце, который спустя время тоже исчезал из ее писем, чтобы дать место новому самому Распрекрасному Принцу. Я начала подозревать, что она связывается с мужчинами, которые морочат ей голову и бросают после того, как получают от нее все, что хотят.