Дикие земли. Шарп
Шрифт:
Самое мерзкое - что в этих кое-как слепленных из костей и сероватой плоти гомункулах явственно проглядывали человеческие черты. Только сильно искаженные, покореженные, как на картинах безумного художника. Твари не выглядели особо опасными - у них не было ни клыков, ни здоровенных когтей, ни чего-то, хотя бы отдаленно напоминающего оружие. Но это их уродство вызывало странную смесь брезгливости и ужаса.
Трое страшилищ, высоко задирая шишковатые колени, мчались прямо на меня. Еще с полдюжины наседали на Брэндона, взяв его в полукруг и оттеснив к стене пещеры. Впрочем, парень держался молодцом - глаза его в маске пылали яркими прожекторами,
Зато со мной они не церемонились. Двое вырвались вперед и слаженно взяли меня в клещи. В одного я успел выстрелить трижды, и пули явно пришлись в цель - уродец при каждом попадании дергался, слегка замедляя бег. Но не более того. Ни крови, ни даже следов от пуль - кожа лишь странно вздыбливалась, будто слой песка, потревоженного брошенным камнем.
Второй тем временем вцепился в меня. Хватка у тонких узловатых пальцев оказалось не то, чтобы крепкой, но какой-то липкой. Одной лапищей тварь ухватила меня за плечо, а второй - за неприкрытое рукавом запястье. От прикосновения ее шершавой холодной кожи меня чуть не вывернуло. Я развернулся, попытался долбануть гада рукояткой револьвера, но тут же подоспел второй, и перехватил мою руку. Вместе они растянули меня в стороны, будто на дыбе.
Третий приближался, не торопясь, таращился на меня выпученными глазами с черными зрачками во всю радужку. С протяжным мерзким звуком - чем-то средним между кряхтением, шипением и пердежом - он раззявил беззубую пасть. Она оказалась непропорционально большой. Связки, держащие нижнюю челюсть, были словно из мягкой резины - пасть растягивалась и растягивалась, занимая уже половину туловища, и зияла, как бездонная пропасть, в глубине которой клубился, заворачиваясь в спираль, туман.
А потом я понял, что урод не просто зевнуть решил, а примеряется этим своим хлебалом меня цапнуть, засосать в туманный водоворот.
И тут я, признаться, немного психанул.
Эти ходячие недоразумения, конечно, здорово пугали - от одного их вида колени слабели, а кишки в клубок сворачивались. Но, если отбросить лирику, то не так уж они были и сильны. Я рванулся, что было сил, и высвободился-таки из липких объятий. В «Скофилде» у меня оставалось три патрона, но было уже ясно, что стрелять в этих тварей бесполезно. Так что я сунул револьвер за пояс и попросту ухватился обеими руками за вновь протянувшуюся ко мне лапу.
Дернул урода на себя, одновременно от души вмазав ему ногой в пах - так, что он слегка подпрыгнул. Потянул его снова, по широкой дуге раскручивая вокруг себя, чтобы впечатать в стену. Но немного не успел - от приложенных усилий его длинная лапа с влажным хрустом выломалась из плечевого сустава.
Я пошатнулся, теряя равновесие, и отступил на несколько шагов.
Брэндон был где-то справа от меня, скрытый выступом стены. Оттуда же доносилось и рычание пса. Троица наседавших на меня монстров пытались перегородить мне путь к нему. Все трое заклекотали, зашипели, раздуваясь, как жабы, и отчаянно шевеля конечностями. Я, недолго думая, тоже заорал и попер прямо на них, размахивая оторванной у противника рукой.
Лапа была длинная, метра в полтора, с двумя локтевыми суставами, так что при хорошем замахе ей можно было неслабо врезать, как боевым цепом. И почему-то удары этой мерзкой дубиной из мертвой плоти оказались куда эффективнее, чем пули. Уродцы
– Держитесь, мистер Шарп!
Я понимал, что это кричит Брэндон, но от неожиданности вздрогнул. Голос его грохотал и рычал так, что стены вибрировали. И не только стены.
Глаза его в маске не просто светились - они будто полыхали зеленым пламенем, языки которого вздымались вверх, к вискам и лбу. Контуры лица обострились, тонкая щель вместо рта превратилась в оскалившуюся железными клыками пасть. Похоже, парень не на шутку разозлили.
Я, воспользовавшись, паузой, отбросил оторванную лапу и отступил поближе к Брэндону. Вытряхнул на ходу стреляные гильзы из барабана «Скофилда». Перезаряжать револьвер было жутко неудобно - каждый патрон нужно было вытаскивать из патронташа и закладывать в гнездо барабана. Холодные цилиндрики «дум-думов» так и норовили выскользнуть из дрожащих пальцев, так что несколько я обронил.
Брэндон не доставал оружия вовсе - он просто рычал что-то на непонятном языке и вытягивал вперед руку, будто у него из ладони рвалась струя невидимого пламени. Но это, как ни странно, работало - твари из тумана скукоживались, будто сдувались изнутри.
Я уж подумал, что победа близка, но из глубины пещеры, возвышаясь над неуклюжими уродцами, как скала, выступило еще одно чудовище - тоже все обросшее шевелящимися конечностями, но гораздо более массивное. Оно было не одно - второй гигант приближался справа, грохоча ногами, будто на них копыта размером с крышку канализационного люка.
Брэндон, прокричав что-то, окончательно отогнал мелких тварей и сосредоточился на новых гостях. Эти и вовсе представляли собой что-то несусветное - огромные груды мяса, кое-как слепленные из мертвенно-бледных человеческих тел. Будто с дюжину трупов сплавили между собой, как мягкий воск, составляя из них неуклюжих колоссов.
Лепили явно на скорую руку. Фигуры получились несимметричные, бесформенные. У одного из правого плеча росло сразу три руки, но более-менее рабочей была только одна - самая толстая, две других торчали из туловища под немыслимыми углами и просто конвульсивно дергались, загребая воздух скрюченными пальцами. У второго было две головы, сросшиеся между собой затылками, а одна нога была настолько толще и тяжелее второй, что он подволакивал ее при ходьбе.
Когда на тебя прет этакая срань господня, а у тебя в руках заряженный револьвер - ты стреляешь, не задумываясь. К счастью, оказалось, что здоровяки куда более уязвимы к обычному оружию, чем их мелкие собратья. Экспансивные пули смачно вонзались в их плоть, разбрызгивая вокруг жирные капли черной жижи.
Я целился в головы, и - хвала бонусу к меткости - попадал почти в половине случаев. Шесть выстрелов - перезарядка - еще шесть выстрелов. Брэндон тоже отбросил свои магические штуки и взялся за огнестрел. Я как раз успел перезарядить револьвер в третий раз, когда один из колоссов, не дойдя до нас буквально десяток шагов, вдруг начал буквально разваливаться. Второму, похоже, тоже немного осталось.
– Мистер Шарп, погодите! Не стреля...
Но я уже спустил курок. Пуля раздробила двухголовому голему правый череп. В левый я до этого уже всадил две экспансивных, так что там болтались какие-то невнятные ошметки. Чудовище покачнулось, успело сделать еще два шага, и повалилось вперед. Туман в месте его падения вздыбился и отпрянул, будто живой.