Дикий + бонус
Шрифт:
Девчонка не выдержала груза предательства с моей стороны и безразличия с его. Мнимого безразличия.
— Матвей? Кирилл? — голос доктора раздается по коридору, где мы сидим в ожидании вердикта.
Матвея подбрасывает с места, Кирилла следом. Я тоже встаю.
— Ну что, Матвей? В крови наркотических веществ не обнаружено. Анализы относительно хорошие. Благо, воды не много наглоталась. Ты вовремя успел, Кирилл, — мужчина обращает взгляд на Кира, который сейчас больше похож на ходячего трупа, — если бы ваша прислуга не заметила ее падения, все могло бы закончиться гораздо хуже. И это мы еще не знаем упала она случайно или намеренно….
Ему не нужно
— К ней можно? — голос Матвея едва ли похож на свой собственный.
— Конечно. Вы вообще можете поехать домой, а завтра заберете ее.
Резко мотнув головой, Матвей сжимает плечо Кирилла.
— Кир поедет. Я останусь.
— Как скажешь, если что нужно будет, ты знаешь, как меня вызвать. Медсестра все необходимые процедуры сделает сама.
Кивнув, доктор удаляется.
— Вызови такси, Кир, я завтра на своей мелкую привезу.
Опустошение и дикая усталость. Именно так можно описать сейчас внешний вид Матвея. Он изнуренно трет переносицу. Кирилл даже не думает противоречить. Как я поняла, в их семье все поступают так, как говорит Матвей. Но сейчас им двоим действительно в больнице делать нечего. Да и мне тоже. Наверное, нужно бы испытывать облегчение, что с Ланой все в порядке, и так и было, как только я узнала, что ей ничего не угрожает. Но лишь ненадолго. Пустота внутри растет так быстро, что справиться с ней становится все сложнее.
Пока парни перекидываются фразами, я бросаю последний взгляд на мирно спящую девчонку и разворачиваюсь, чтобы направиться к выходу.
— Рина! Ты куда?
Голос Матвея останавливает.
— Домой.
Оборачиваюсь и встречаюсь с ним взглядом. Кирилл проходит мимо, кивнув мне на прощание.
— Где ты сейчас живешь? Я завтра тебя заберу.
Несколькими шагами Матвей сокращает между нами расстояние. Мне до дрожи в пальцах хочется разгладить морщинку на его лбу, но титаническим усилием приходится себя сдержать.
— Не нужно. Я сама оттуда скоро съеду.
— Живи у нас.
Горько усмехаюсь.
— Думаю, это невозможно.
— Почему?
— Знаешь, почему Лана напилась? — широкая бровь вопросительно взлетает. — Из-за нас. Я когда-то ей пообещала, что не предпочту ей тебя. Что не стану одной из череды тех доступных девок, которые подружившись с ней, раздвигали перед тобой ноги и сваливали, потому что в итоге не нужны были тебе. И… — пожимаю плечами, признавая поражение и позволяя додумать дальше самому. Горечь обжигает кончик языка.
Матвей хмурится. Долгие секунды обдумывает сказанное, потом нервно проводит пальцами по волосам и утыкается взглядом в стекло палаты.
— Бред, — выдыхает… — Ее и спрашивать никто не будет, — поворачивает на меня голову, — Рина, ей придется смириться с тем, что мы вместе.
— Нет, — все, что получается — это отрицательно качнуть головой. — Нет, Матвей. Мы не вместе. Пока ты не приведешь в порядок весь хаос, происходящий в твоей жизни и самое главное внутри тебя самого, мы не сможем быть вместе. Вот это, — указываю пальцем на подростка по ту сторону стекла, — это из-за нас. Из-за тебя. Если бы ты обращался с Ланой не как с чужим человеком, такого бы никогда не произошло. Пойми это наконец. У меня не было родных. Я не знала, что значит прийти домой и поделиться сокровенным с сестрой или братом. Потянуть носом запах жареной картошки на ужин, приготовленной матерью,
Матвей слушает, внимательно всматриваясь в мои глаза. Крепко сжимает губы и как будто силится обдумать все сказанное. Надеюсь, он услышит. Хотелось бы, чтобы эти двое уже смогли стать настоящей семьей, а не видимостью таковой. Мне очень хочется сейчас прижаться к нему, зажмуриться, втянуть носом запах кожи, ставшей родной за короткий период, сказать, что все будет хорошо, но … я не уверена, что все так и будет.
— Ты в секунду вспыхнул и чуть не убил меня, увидев засос. Даже не спросил откуда. Не выяснил причины. Ты привык жить так, что все вокруг предают. Общаются с тобой из-за денег или еще по каким-то причинам, а нужно просто попробовать открыться, — горько улыбаюсь, понимая ироничность ситуации. — И мне тоже. Нам обоим нужно учиться доверять. Разговаривать. Нам нужно время….
— Рин…
— Я хочу тебе верить, но я боюсь. Боюсь привязаться, а потом быть выброшенной. Находишь сходства? Ты пытаешься казаться непоколебимым. Весь такой самодостаточный. Делаешь вид, что ни в ком не нуждаешься. Но если бы с Ланой что-то случилось, ты бы себе этого не простил. Так скажи ей об этом. Дай знать, что она не одна.
Слова даются с трудом, потому что я понимаю, что нам обоим действительно необходимо успокоиться и переосмыслить последствия того эмоционального взрыва, который оставил после себя серый пепел. Мне нужно начать все с чистого листа, избавиться от грязи, собравшейся за последние дни, а ему — ему пустить в свою жизнь родных и быть готовым испытывать боль и совершать ошибки.
Осторожно касаюсь пальцами напряженной колючей скулы. Не могу сдержать порыва и отказаться хотя бы от такой мелочи. Мне необходимо это мимолетное касание. Желание остаться с Матвеем настолько велико, что противоречия внутри начинают войну. Горло стягивает спазмом. Убираю руку и с твердой уверенностью, что поступаю правильно, разворачиваюсь, и выхожу из клиники.
Глава 38
— Что ты здесь делаешь?
Голос мелкой просачивается сквозь дремоту, в которую как мне кажется я провалился буквально только что. Разлепляю глаза. Стрелки на настенных часах показывают девять утра. Странно, что нас не разбудили. Хотя медсестра заходила около шести и видимо решила больше не беспокоить.
— Ждал, когда ты проснешься.
Тяну мышцы шеи и встав с кресла, разминаю затекшию спину и руки. Позвонки хрустят после долгого сидения в кресле.
— Убивать меня будешь?
Не сильно-то удивлена тому, где находится. Значит, память не подводит. Затравленный взгляд Ланы красноречивее любых слов. Рина права. Мелкая боится меня сильнее возможной высадки на землю инопланетян.
— Ты сама себя чуть не убила ночью. Нахрена ты напилась?
Лана приседает на кушетке и отводит глаза. Пожимает плечами.