Дикий мед

Финч Кэрол

Девлин бросил на девушку внимательный взгляд.

– Леди, прежде чем начать жизнь в горах, надо сперва научиться кое-чему.

– Я научусь всему, что потребуется, – уверенно ответила Мориа.

– Этого не удавалось многим даже очень сильным мужчинам, – заметил Девлин.

– Я не мужчина!

– Вижу. – Девлин скользнул глазами по соблазнительным изгибам девичьего тела.

Ему даже вдруг захотелось, чтобы она не выглядела столь вызывающе.

Мориа перевела дух. Если этот дикарь не перестанет с ней пререкаться и дразнить ее, она нажмет на спусковой крючок и наверняка узнает, заряжено

ружье или нет. Лучше бы оно оказалось заряжено – уж тогда этот Белый Призрак окончательно станет легендой.

– Я бы не стал делать этого на вашем месте.

Мориа изумленно заморгала. Призрак – или кто он там был на самом деле – прочитал ее мысли. Неужели это так легко?

– Это мой дар. – Призрак опять отвечал на вопрос, который она не задавала. – Часто я угадываю по лицу, что мне хотят сказать.

Во взгляде Мориа мелькнуло сомнение.

– А о чем я думаю сейчас, о великий мудрец и предсказатель?

Девлин громко рассмеялся, и этот смех эхом разнесся по ущелью.

– Столь юной леди не пристало иметь такие игривые мысли, – произнес он.

– Я не сказала ни слова, – поспешно заметила Мориа.

– Возможно, но вы подумали. Для меня это почти одно и то же. – Когда ее взгляд машинально опустился на его мускулистую грудь, Девлин лукаво поднял бровь.

– Вы подумали, как я веду себя в кровати – как джентльмен или как дикарь. Не ломайте голову, красавица, у меня и кровати-то нет. – Он с удовольствием заметил, как лицо Мориа залила краска.

Девушка была настолько поражена, что невольно разинула рот, но тут же решительно захлопнула его и стиснула зубы.

Девлин тем временем поднялся на валун – его кожа при этом засверкала на солнце – и произнес:

– Тебе нечего бояться, красавица. Я не думал о женщинах больше года и не собираюсь думать впредь.

Он направился вперед по вьющейся дорожке, оставив Мориа стоять в полном недоумении. Этот человек ее просто изумлял. Более года? Ей и в голову не приходило, что мужчина, да еще с такими физическими данными, мог обойтись без женщины хотя бы месяц.

– Но почему? – Свой вопрос она услышала так, будто его произнес кто-то другой.

Девлин чуть не поскользнулся на камне. Повернувшись, он бросил на Мориа удивленный взгляд.

– Есть очень много вещей более важных, чем плотские желания, – произнес он, и его голос зазвучал холодно и решительно. – Я забыл все на свете ради того, чтобы отдать один должок. И пока этого не произойдет, я не вернусь к привычной жизни.

Мориа невольно опустила ружье. Немного постояв, она двинулась следом за Белым Призраком. Клайд не рассказал ей, что именно заставило Призрака скрываться от закона, но как бы там ни было, ее враждебность к нему после этих слов как-то сама собой испарилась. И хотя совет не доверять никому она полностью разделяла, тем не менее Мориа не находила ничего странного в том, что послушно идет следом за этим человеком. Напротив, это казалось ей на удивление естественным.

В молчании они прошли примерно около часа, как вдруг Мориа заметила ветку, растущую между камней. Ей подумалось, что за время путешествия ее платье покрылось пылью и его необходимо почистить. Мориа бросила ружье, чтобы взять ветку; ружье со стуком упало на камень и оглушительно разрядилось, заполнив

все ущелье грохотом, подобным удару грома. Теперь-то Мориа наконец узнала, что ружье было заряжено.

Девлин мгновенно бросился на землю.

– Идиотка, – прорычал он, обводя глазами окружающие горные вершины, – ты известила о своем присутствии всех вокруг по крайней мере миль на двадцать пять! Если здесь не появятся апачи, считай, что нам очень повезло.

– Извини. Я не хотела, – виновато пробормотала Мориа.

– Еще бы! – хмуро произнес Девлин. – Если ты хочешь выжить в этих краях, тебе надо приучаться быть осторожной. Запомни – это вовсе не воскресный пикник!

Когда-то Руби отчитывала Мориа за малейшую провинность, и это продолжалось так долго, что Мориа привыкла немедленно бросаться в ответную атаку. Поэтому она тут же резко возразила:

– Если я и буду убита, это не твое дело. Ты же сам хотел, чтобы меня в здешних горах не было, разве не так? Если меня убьют, это проклятое место снова будет только твоим...

Внезапно Девлин схватил девушку за локоть и одним мгновенным движением привлек ее к себе. Мориа смолкла, пораженная силой Белого Призрака – казалось, гора мышц закрыла ей солнце.

– Успокойтесь, леди, – произнес с угрозой Девлин. – Если я оставлю вас одну, вы уже через час будете мертвы.

– Я слышала, что в тебе течет кровь апачей. Одного твоего слова было бы достаточно, чтобы непрошеные гости оставили меня в покое, – возразила она.

– Да, некоторые индейцы признают меня кровным братом, но далеко не все, – серьезно сказал Девлин. – Как и у белых людей, среди апачей встречаются такие, которым нельзя доверять ни при каких обстоятельствах. Макадо и его сторонники считают меня повинным в кровавой резне в Охо-дель-Муэрто. Они хотят, чтобы я покинул эти горы, и не признают хозяевами здешних мест никого, кроме себя. Жизнь научила Макадо быть подозрительным, и он теперь не доверяет никому.

Мориа заметила, что почти не вдумывается в слова, которые произносит Призрак, целиком захваченная ощущениями, вызванными близостью этого человека. В ней возникло странное чувство, что ее тянет к нему какая-то неведомая магнетическая сила. В теле девушки начали пробуждаться неясные желания, которых ей ни разу не доводилось испытывать за все двадцать лет жизни. Она могла чувствовать, какими сильными являются его подобные колоннам ноги, ощущать биение сердца в его груди. Впервые мужчина не вызывал в ней отталкивающего чувства; напротив, его близость ей даже нравилась.

Мориа подняла голову, чтобы взглянуть в его лицо. Ее внимание невольно привлекла чувственная линия рта незнакомца. Она поймала себя на желании, которое показалось ей нелепым и странным, – ей захотелось, чтобы его губы коснулись ее губ. Но девушка тут же одернула себя – как же можно позволять закрадываться в голову подобным мыслям, ведь она прокляла весь мужской род!

Судьбе было угодно, чтобы с некоторых пор Девлин Грэнджер посвятил всего себя мести. На протяжении года все, что бы он ни делал, служило только одной-единственной цели, а тому, кто мстит, нет времени на женщин. Но сейчас, прижимая к себе красавицу с сапфирово-голубыми глазами, Девлин чувствовал, что его прочная как гранит целеустремленность дает трещину.