Дикий наездник
Шрифт:
— Ясновидцы показались мне не настолько удрученными моим прибытием, — заметила Друткхала. — Не настолько напуганными, я бы сказала.
— Это говорит о том, что они ищут встречи с тобой, Эльдрад, — произнесла Иврайна, опустив руки на колени и приняв самую безмятежную позу для встречи новоприбывшей. — Будем надеяться, что причина тому — приветствие, а не обвинение.
Глава 10
ПОСЛАНИЯ
Иврайна отметила, что Эльдрад не ответил на ее слова, однако решила не допытывать его. Ясновидец с настороженным
Стоящая в коридоре альдари была в простом алом облачении, без рунических доспехов и шлема, и не имела при себе ничего похожего на оружие, помимо многогранного сапфира. Ее правый глаз окружал вытатуированный мировой змей с тянущимся по щеке хвостом и разверзнутой на лбу пастью, как будто он хотел пожрать второй глаз. Иврайна ощутила в кристалле накопленную психическую энергию, вызывающую в Шепоте помехи, словно самолет, оставляющий за собой инверсионный след. Открытый для изучения разум колдуньи походил на маленький камушек среди психического потока вокруг «Сна Иннеада».
Иврайна с улыбкой пригласила гостью внутрь, и та почтительно кивнула и быстро перевела внимание на Эльдрада.
— Как интригующе, — промолвил ясновидец. Он резво пересек комнату и протянул руку. Чародейка вложила гладкий камень ему в ладонь и отошла назад. — Это — камень Туаситы. Духовный канал…
— Для чего он нужен? — Друткхала уставилась на кристалл, и в ее взгляде вспыхнул голод. Иврайна тоже ощутила внутри камня энергию духа, хотя Иннеад избавила ее от голода душ в тот момент, когда прошла сквозь нее.
— Это мост для душ, — ответил Эльдрад.
Он вернулся к Иврайне и легко подкинул камень. Достигнув наивысшей точки, тот повис на уровне головы между Открывающей Седьмого Пути и ясновидцем. Иврайна ощутила, как Эльдрад мыслями потянулся к камню и, незримыми руками коснувшись его граней, высвободил запертую внутри мощь.
Ахнув, колдунья лишилась чувств. Друткхала отреагировала первой, подхватив ее до того, как она ударилась бы головой о пол. Алоринис взвыл и, встревоженно замахав хвостом, отпрыгнул. Иврайна вспомнила, что первым стражем души Алориниса тоже была чародейка, которая отдала жизнь, чтобы освободившийся гиринкс мог связать себя с провозвестницей Иннеада. Питомец мяукнул, когда Друткхала подняла бесчувственную альдари и опустила на один из диванов.
+Со мной все в порядке.+ Голос донесся из хранилища душ. +Моя сущность необходима для направления сюда разумов спутников, которые остались в рукотворном мире, но, когда мы закончим, я вернусь обратно в свое тело.+
Круглый камень завращался, отражая от многочисленных граней свет, пока вокруг него не замерцала радужная аура. С увеличением скорости корона света также становилась ярче, и наконец в смещающемся призматическом мерцании появились силуэты. Тени вытянулись и приняли более отчетливый вид, сформировав лица и пальцы, руны, болтающиеся на шеях и поясах, и складки мантий.
В сверкающем нимбе стояли три фигуры, присутствующие в комнате не по-настоящему,
— Я — Иллиака Ясная Зима, Змееокая, — произнесла первая из них, поклонившись сначала Эльдраду, а потом Иврайне. В смутной проекции ее ниспадающие до плеч волосы походили на пузыри расплавленного металла. — Делегация собралась по моей просьбе. Со мною явились Даресат Мерцающий Огонь и Индратиас Тона-Лета.
— Широкое представительство, — скрестив руки, отозвалась Друткхала. — Члены трех самых крупных альянсов кланов.
— Мы думали, вам следует понять, что мы говорим как единый голос, — сказал Индратиас, повернувшись сначала к Иврайне, затем к Друткхале. — Затаенная Злоба. По моему мнению, ты хорошо выступила на первом совете. Думаю, вмешательство Нуаду Огненное Сердце спутало твои планы.
— Не припомню, чтобы купол Вздыхающих Ветров звенел от слов поддержки ясновидцев.
— Давай исправим этот недочет, — быстро вмешалась Иллиака. — Мы донесем твое послание на совет вместо тебя и усилим его своим авторитетом.
— Если я верно все понимаю, к мнению ясновидцев на Сайм-Ханне прислушиваются не так сильно, как в иных рукотворных мирах, — сказала Иврайна, заставив посланцев перевести внимание обратно на нее. Она верила Эльдраду безоговорочно, его связь с Иннеадом была гораздо крепче, чем узы, которые он в прошлом имел с Ультве. Пусть иногда он следовал какому-то своему плану, Иврайна никогда не сомневалась в его верности Перерожденным и Шепчущему богу. А вот заламывающие руки ясновидцы Сайм-Ханна — дело иное. — Я думаю, вы хотите укрепить свою позицию разговорами об альянсе, а не донести мое слово своему народу.
— Думаешь, клан Огненное Сердце окажет тебе поддержку? — спросила Даресат Мерцающий Огонь. Она выделялась гибкостью даже на фоне проворных альдари и на целую голову превосходила остальных двух ясновидцев ростом. Черные волосы обрамляли ее лицо двумя косами, а лоб украшало кольцо из красных каменьев, ограненных так, что напоминали драконью чешую. — Благосклонность Нуаду не значит ничего. Он — дикий лорд и не может говорить от имени клана.
— Нам нужна твоя помощь, — внезапно произнесла Иллиака. Она протянула бледную руку с ногтями столь же алыми, как броня стражников ее рукотворного мира. Однако жест относился не к Открывающей Седьмого Пути, а к Эльдраду. — Мы не видим ничего, кроме злого рока для Сайм-Ханна.
— Не совсем так, — оборвал ее Эльдрад. — Я следовал по тем самым нитям судьбы, что и вы. Все они заканчиваются смертью, но это не то же, что и рок. Шевеление Иннеада влечет за собою смерть, но она не всегда предвещает плохое будущее. Ее можно интерпретировать трояко. Она может означать конец, что вы и выбрали. Также, возможно, смерть символизирует ваше спасение благодаря вмешательству иннари. Или возвращение некронтир на Агариметею.
— Как нам узнать, что именно было предсказано? — спросила Даресат.