Дикий пес
Шрифт:
Владыка Л’аэртэ не ответил — как свалился на землю ничком, так и не пошевелился больше. Только дышал тяжело, будто целую гору на себе держал, да челюсти стиснул так, что на скулах загуляли желваки. Однако вырвавшийся из-под его капюшона язычок огня красноречиво доказал, что повелителю все же не грозила смерть от истощения. Скорее, наоборот — магия буквально рвалась из него наружу, грозя испепелить все, до чего могла дотянуться. И билась внутри его тела огненной птицей, заставляя тратить силы на сохранение хрупкого равновесия, которое позволило бы не поранить соседей.
— Что
Гончая, запечатав проход, устало опустилась на траву и прислонилась спиной к ближайшему дереву.
— Ничего страшного. Лишь бы не перегорел.
— Он ранен? Истощен? — продолжал допытываться эльф, в то время как Ланниэль, позабыв про усталость, торопливо исследовал ауру лорда. — Лан, как он?
Молодой маг неуверенно мотнул головой:
— Я не понимаю. Бел, он же должен был истратить все до капли! Я видел, как камни забирали его магию!
— Ага, — измученно закрыла глаза Белка. — Они забирали у Тиля, а я в это время — у Брегариса. Да только я-то один, а камней у него было двенадцать, так что все равно мог не успеть…
— Почему — было? — не понял Картис.
— Потому что теперь их нет. Не справились с нагрузкой. Расплавились. И заодно разорвали нашего хранителя на много мелких частей. Ты же слышал взрыв? Ну вот. Это они и лопнули, обожравшись дармовой силой. Мерзкое зрелище, должен тебе сказать… Едва не стошнило.
— Бел! — оторопело обернулся к ней Ланниэль. — Ты что?..
Гончая вяло кивнула:
— Тилю требовался источник. Одному ему было не справиться: все-таки Изиар превосходил нынешнего владыку по мощи, а камни — его рук дело. Они бы высосали Тиля досуха и отдали его силу Брегарису. После чего этот гад благополучно сжег бы всех вас, вернулся в Темный лес и испортил твоему отцу прическу. Разве я мог такое допустить? Вот и помог малость. Ну, как умею. Правда, боялся, что Тиль не справится, а он ничего… живой. И даже скоро придет в себя, жадина.
— Почему это я жадина? — вдруг прерывисто поинтересовался Тирриниэль.
Позы, правда, не поменял и глаз не открыл. Просто показал, что слышит и все понимает, но пока не в состоянии двигаться.
— А потому! — под облегченный вздох эльфов пробурчала Белка. — Надо было сразу выпустить то, что я тебе отдал! У тебя ж магия из ушей уже лезет! А если бы тебя, как камни, разорвало? Что б я тогда Таррэну сказал, а? Разве ты не понял: все, что Брегарис нагло забирал у тебя, я так же нагло забирал у него, хотелось мне того или нет. И после этого опять возвращал тебе, надеясь, что у тебя хватит ума избавиться от такого богатства! А ты что натворил? Вместо того чтобы жахнуть по нему тем, чего нахватал, просто рот разинул и таращился, будто в первый раз, пока чуть поздно не стало!
— Так я и есть в первый раз! — простонал Тирриниэль.
— Да? А во время Ухода я кому ауру восстанавливал?
— Да я ж этого не помню, Бел! От меня тогда только оболочка осталась! Таррэн твою силу через себя пропускал, и все равно излишков было столько, что у нас чуть чертоги
Она глухо рыкнула:
— Ты хоть подумал, прежде чем с ним связываться? Каким, интересно знать, местом?
— Брегарис не дал бы нам уйти, — вздохнул Тирриниэль.
— Сам знаю! Я хотел, чтобы он в кордон зашел! Там бы его и прихлопнуло!
— Ох, не шуми, Бел. — Эльф наконец с трудом перевернулся на спину и, откинувшись навзничь, недвижимо замер, постепенно успокаивая бушующий внутри пожар. Трава под ним отчетливо почернела, из-под плаща вился сизый дымок, воздух над головой задрожал, будто в жаркой пустыне, а длинные белые волосы, выбившись из-под капюшона, разметались по земле.
— Болван! — в сердцах бросила Гончая, резко отвернувшись.
— Если бы я его не остановил, мы могли потерять всех. Даже Ланниэля, — весомо возразил владыка эльфов, заложив руки за голову. — К тому же с Брегарисом все равно надо было разобраться. Без хранителя остальная троица из совета почти ничего не стоит, даже если они вдруг выживут в Проклятом лесу. И вообще: я давно хотел посмотреть, на что в действительности способен в таком поединке. Все-таки в роще совсем не то. Если бы не камни, проблем бы вообще не возникло.
— Уж конечно! Из-за глупого позерства ты рисковал собой!
— Не такой уж это был и риск, — отмахнулся Тирриниэль, наконец открыв зеленые, абсолютно спокойные глаза. — А вот ты меня едва не убил, поэтому я тебя очень прошу: в следующий раз предупреждай о своих намерениях заранее. Особенно когда соберешься еще раз поделиться магией. Потому что ее в тебе столько, что я даже боюсь представить… Ты ведь пытался ее сдержать?
— Да, — насупилась Гончая, тайком изучая умиротворенное лицо ушастого лорда. — Но тебе все равно оказалось слишком много. Я боялся, что ты поджаришься.
— Я просто не ожидал, — мягко улыбнулся эльф, после чего резким движением сел и сбросил надоевший капюшон. — Знаешь… Если бы ты еще и умел пользоваться тем, чем владеешь, думаю, даже Таррэн не сумел бы тебе противостоять.
— Он и не пытается. Но, надо признать, хотя бы на одно у Талларена ума хватило: если бы он сделал из меня мага… У-у-у, полагаю, твой лес ни Торка бы не дожил до последнего похода.
Тирриниэль хмыкнул и только тут заметил, что на него отчего-то странно смотрят. Причем не только люди, но и Лан с Картисом. Причем, если собратья таращились просто с изумлением, то наемники уставились так, словно привидение увидели.
— Лакр, ты чего? — удивилась Белка. — Что не так? Ты Тиля не узнал?
— Н-нет, — икнул посеревший и как-то резко осунувшийся воин.
Она непонимающе нахмурилась. Да что не так? Эльф как эльф. Широкоплечий, беловолосый, глаза зеленые, руки две, ноги тоже две… Ну, морда смазливая, ну, огонек сверкает в глубине зрачков… Но это же не повод пятиться, вытаращив глаза, или пугливо вжимать голову в плечи!
Ланниэль с Картисом вдруг как-то по-особенному улыбнулись и, к ее вящему удивлению, преклонили колени.