Дикий шелк

Ринка Кейт

– Хочу, чтоб ты страдала. Как я, когда потерял брата.

Она моргнула, смахивая выступившие слезы.

– Питер, я не хотела убивать Била.

– Конечно, - оскалился он, - ты просто случайно выстрелила в него двенадцать раз.

– Если бы он...

– Если бы ты!
– Перебил мужчина, - ...не крутила перед ним хвостом, он бы тебя и пальцем не тронул.

Ди даже не знала, что сказать. Она никогда не давала Билу повода насиловать ее. Но Питер думал иначе.

– Питер, прошу... пожалуйста... отпусти.

– Извини, не могу, дорогая... сестренка.

Он встал

и наконецподошел чуть ближе. Ди тоже выпрямилась, придерживаясь за стену. Живот крутило от голода и чувствовался упадок сил, что наверняка Питеру было и нужно. От его слов и взгляда, с которым он ее разглядывал, Хайди начала пробирать нервная дрожь. Потому что прекрасно понимала, что сейчас оказаласьзагнана в угол. Всегда готовая сопротивляться до последнего, Хайди не была уверена, что станет это делать сейчас. Она выполнит все мыслимое и немыслимое, что потребуется, лишь бы их со Стеном ребенок выжил. И жутко представить, как на это отреагирует сам Питер, который, словно почуяв неладное, начал жадно хватать носом воздух.

– Все никак не пойму... Ты случайно не обрюхачена?
– наконец изрек он.

– Нет, - торопливо выдохнула она.

С грозным настроем он шагнул еще ближе и наотмашьударил ее по лицу. Ди предвидела это движение, но сопротивляться не стала,а вместо лицаинстинктивно прикрыла живот. Стерпела и смолчала этот всплеск эмоцийбрата. И Питер это заметил.

– Врешь!
– выкрикнул он, но быстро успокоился, словно что-то придумав.
– Хотя знаешь, так даже интереснее. Теперь у тебя есть то, что я могу отнять так же, как это сделала в свое время ты. Идеальная месть, согласись.

Дисильно захотелось его ударить, а еще лучше накинуть цепь на шею, затянуть и держать до тех пор, пока он не перестанет дышать. Она бы так и поступила, не будь это реальным риском. Но и выполнять его прихоти не желала. Потому, глядя в ненавистныеглаза, Ди произнесла:

– Если я потеряю своего ребенка...
– тут ее голос предательски дрогнул, но девушка взяла себя в руки и красноречиво прищурилась.
– Значит, уже ничто не удержит меня от того, чтобы оборвать твое жалкое существование.

Он рассмеялся глубоким смехом.

– Я поражен. Ты в таком незавидном положении, а еще находишь в себе смелость скалиться. Ну что же, молодец, за это уважаю. Считай, ты выиграла себе время.

Сказав это, он стал отходить назад.

– Если не хочешь, чтобы я умерла раньше времени, дай хоть немного воды и еды!

– Я подумаю об этом...
– ответил Питер уже с лестницы.
– Возможно, завтра.

И снова раздался скрип железный петель. Снова стало темно итак же холодно. Ди сползла вниз по стене и безвольно легла на бок. Сглотнула. И мысленно стала уговаривать себя терпеть и не сдаваться. И лучше вместо уныния хорошенько подумать, как онаможет спасти себя и своего малыша.

***

Негромко играла музыка, доносясь из динамиков телевизора, который стоял где-то в спальне. Здесь же горели свечи, которыеотбрасывали танцующие тени на бледно-зеленые стены небольшой комнатушки. Ванна,наполненная теплой водой, была покрыта белойдушистой пеной. Рокси играла с ней пальцами, отпивая

из бокала красное вино. Сегодня, после одного небольшого дельца, она расслаблялась и строила планы на следующую встречу с ликаномВетхих.

– Джозеф, - произнесла она вслух его имя, которое узнала у Питера.

"Может, убить его?" - промелькнула в голове серьезная мысль.

Откинув голову на бортик ванной, Рокси прикрыла глаза. Нет, в этом ликане было что-то притягательное. Когда она снова вдохнула его мускусный запах, им с волчицей захотелось обернуться в него, обтереться с головы до пят. А это было странно. Сейчас она лишь иногда подпускала к себе мужчин, потому что редко испытывала настоящее влечение.

Это началось еще с детства, когда ей было тринадцать, и когда ее заставляли совокупляться с тем или иным ликаном.

Она сидела на стуле, виновато опустив голову. И видела только ботинки своего отца, который стоял перед ней.

– Ты опять отказала Тони, - произносил он строгим басистым голосом.
– Это дурость, Роксана. Чтоб такое было в последний раз.

– Но, отец...

– Замолчи Ты должна понести от него потомство!

– А если я не хочу?

– У нас нет "хочу" или "не хочу", у нас есть только долг. И ты должна быть полезной своей Стае.

– Я могу быть полезной в другом деле.

– Нет!
– снова гремел голос отца, заставляя ежиться от страха и глотать слезы обиды.

Разве это было честно? Рокси не хотела превращаться в такой же инкубатор по производству Диких Псов, как другие самки. Она хотела иметь право выбора согласно своей воле. А на что еще рассчитывал отец, так часто говоря об истреблении их подвида и гибели женщины, которая ее родила? Он выращивал в ней жажду к мщению с детства. Она хотела драться за свой подвид. Хотела мстить за смерть матери своими руками. Почти каждый день среди Диких проводились коллективные сборы, где Альфа рассказывал им о долге, о светлом будущем,что ждало их на новой территории, которую они были обязаны отвоевать у Ветхих. И не было у Диких Псов других целей, кроме стремления приносить пользу своей Стае.

Девятнадцатилетний Том заламывал ей руки, пока она кусалась и пихала его ногами.

– Какая же ты дура, Рокси, - ругался он, отвешивая пощечину.
– Ну почему ты не делаешь так, как другие самки?

– Я не хочу!
– вопила она.

Но Тому уже удалось перевернуть ее на живот.

– У тебя нет выбора, так что терпи, раз не хочешь этим наслаждаться.