Дикий
Шрифт:
Из-за боёв система представляет гигантскую свалку металлолома. Планета тоже из-за этого перестала быть легкой для колонизации. Здесь очень сильный бой был, не около планеты, а с другой стороны звезды. Но планета, вращаясь вокруг звезды, вошла в самую гущу металлолома. И на неё посыпались миллионы тонн остатков боевых кораблей и двух станций. И мало экологической катастрофы, когда от падения остатков линкоров просто был перепахан верхний слой планеты. Планета увеличила свою массу и отошла от звезды на новую орбиту, при этом собирая новые обломки. Не говоря о естественных катаклизмах, которые
Боевые корабли делались с большим запасом прочности, десятиметровая броня плюс специальные слои брони - они на солнце то не сразу сгорят, если упадут туда. Но, то, что рухнули сейчас, не проблема, семьсот лет прошло, планета сама восстановилась. Тут даже последствий взрывов реакторов не ощущается, так, пара мест фонят слегка. Проблема те куски кораблей, которые остались без экипажа работоспособными, они работали в автоматических режимах, антигравы смягчали падения. И эти куски кораблей до сих пор ведут войну, они всё сшибают в автоматическом режиме. Особенно обломки станций, да и планетарные крепости до сих пор оборону держат. Эта звёздная система была долго недоступной, в космосе живого мусора ещё больше, чем на планете. Автоматические станции отстреливали всё, что залетало.
Недавно на двух автоматических станциях вышли из строя реакторы. Это открыло дорогу сюда, ну и империя «даровало» нашему барону, в основном за его же деньги, обезвреживать сначала систему, а сейчас и планету. У планеты отвоевали всего один сектор, куда можно приземляться, чтоб при этом тебя не сбили, отвоёвывали бомбардировкой по площадям. Всю планету бомбить нельзя, вся экосистема опять пропадет, а главное противокосмическая оборона на планете ещё отстреливается, правда только от больших кораблей.Да и пока этот сектор отвоёвывали - двенадцать бомбардировщиков потеряли, и пять штурмовиков.
Поэтому сюда открыли доступ всем желающим авантюристам, люди потихоньку разбирают корабли. А знаешь, народу если до чего добраться нужно, они и боевые корабли обезвреживают. Медленно конечно. Так потихоньку лет через сто планета очистится. Правда, скажу честно, смертностьпри этом высокая, но и разбогатеть можно быстро. Поэтому отбоя нет от желающих.
Так вот, я тебе бы конечно предложил работу здесь на станции, сантехником, к примеру, фирма бы тебе установила нейросеть, а ты лет за 10 расплатился бы с ней. Но я тебе советую идти в колонисты, у нас через двое суток туда челнок отправляется. Там, кстати, паёк на неделю выдают и одежду. Так что думай, я тебе место резервирую?
– А время есть подумать?
– Боюсь, что нет, все места могут занять к тому времени.
– Да, – хотя сразу, как услышал про свалку, у меня сразу великое «хочу» включилось, - давай резервируй, правда, у меня пару вопросов. Первое - как бы приборчик получить, который переводить сможет?
– А, это без проблем, нужно купить наручный коммуникатор. Цены на новый где-то от 1,5 начинаются, нормальный тысяч пять-десять будет стоить, но есть бэушный рынок. Там за сто кредитов можно купить старьё, тебе этого хватит. Но советую изучить язык гипнограммой в любом медучреждении. У нас в соццентре самые дешёвые цены на эту услугу, всего сорок три кредита и вам зальют стандартный язык содружества, а добавите
– Блин, но у меня нет ни одного кредита, где-то тут можно пару кредитов заработать, ну не знаю, листовки раздать или стены помыть?
– Боюсь, что нет. Но на планете сможете заработать, там и выучите.
Вот уж нафиг, почему все попаданцы сразу то капсулу продадут, линкор купят, то кто-то что-то подарит на пару миллионов. А у меня есть тапочки, трусы, шорты да майка, Всё! А жрать то хочется уже.
– Ладно, – сказал я, – второй вопрос тогда: как тут прожить два дня? И нужно ли гражданство какое оформлять или подданство?
– По первому вопросу, - клерк на секунду завис, вынул что-то похожее на буклет, – да, я активировал вам талоны на трехразовое питание, только не опаздывайте. Кормят в восемь утра, в тринадцать ноль-ноль, и вечером в девятнадцать ноль-ноль. Вот вам напоминалка, - и протянул мне буклет.
Я мельком взглянул - типа комиксов напечатанных на тонких листах пластика, картинка изображения на стене. Я так понял - часы, около каждого изображения часов была картинка, типа, когда спать, когда есть, когда бодрствовать. Картинок, как ни странно, двадцать четыре, значит, часов в сутки двадцать четыре. Ну, мне проще. Вопросов к уже существующим добавилась ещё куча, и клерк, опережая меня, сказал:
– Смотрите, там, на третьей странице нарисовано как пользоваться терминалом, все основные вопросы можно узнать там. Давайте я вам сопровождающего робота дам, он доведёт вас до социальной гостиницы, что при нашей службе.
При этих словах из стоящего рядом шкафа выплыл цилиндрический робот с головой-шаром. Выглядел он как буква английская i, высотой с полметра и диаметром сантиметров двадцать.
– Через двое суток в шесть вечера, будьте у своей койки, придут за колонистами. Временное гражданство баронства вам оформили, это то удостоверение, что выдали вам до меня. Удачи вам! И поторопитесь - через полчаса обед.
– Спасибо, – сказал я, вставая. Робот двинулся, левитируя в пяти сантиметрах над полом. Я двинулся за ним. Идти было недалеко. Прошли тот коридор с очередями, вышли на улицу и пошли в соседнее здание, если можно так назвать. Здание было с множеством дверей, мы вошли в третью, за дверью сразу без переходов был длинный коридор, как в плацкарте, только с двух сторон были полукомнаты. Народу было тоже как в плацкарте. Пройдя четырнадцать перегородок, а что вы хотели? Теперь я всё считал, заблудиться не хотелось. В этой комнате сидело два человека, я им кивнул. На стене заметил изображение знаков – часы. Робот подсветил мне койку снизу слева, и сказал:
– Ваше спальное место, дальше по коридору столовая, зона отдыха, спортзал.
– А где туалет? – наученный, спросил я.
Робот подсветил стенку, где в плацкарте должно быть окно и стол:
– Санузел там. Удачного дня, - и робот уплыл. Я, повернувшись к людям, теперь неспешно можно было разглядеть их слегка заросшие, в потёртых выгоревших комбинезонах, чей родной цвет было не определить. Они скорей всего два брата, потому что были чем-то похожи. Одному было лет тридцать, другому лет пятьдесят. Ещё раз кивнул головой, сказал: