Дикое правосудие
Шрифт:
— …Джоанна Бартлетт, газета «Комет», да, Майк, я сказал ей, что ты не…
Последовала пауза, пока дежурный с чуть удивленным видом слушал. Затем, отвернувшись от Джоанны, он едва слышно ответил. Однако она слышала его слова довольно отчетливо:
— Старик, ты уверен? Тебе что, мало неприятностей?.. Ладно. Как скажешь. — Вздохнув, он повесил трубку. — Можете подняться, — сказал он Джоанне. — Второй этаж. Детектив встретит вас на площадке.
К тому времени, когда Джоанна миновала два лестничных пролета, Филдинг уже ждал ее. Пожалуй, сейчас он выглядел даже хуже, чем после суда. Он не улыбнулся ей, а просто сказал «привет» и провел ее к себе в кабинет.
— Сочувствую, что для вас все прошло так неудачно, — наконец произнесла она.
Майк открыл налившиеся кровью глаза и в упор посмотрел на нее. Его лицо было все того же пепельного цвета. Сейчас в нем совсем ничего не осталось от подарка судьбы, который Бог приготовил женщинам. Но голова более-менее работала.
— Надеюсь, вы не записываете? — спросил он.
— Конечно, нет, — машинально ответила Джоанна.
Может, с ее стороны это и непрофессионально, но она даже не пыталась заполучить от него что-нибудь под запись. Обычно, когда дело касалось работы, Джо своего не упускала. Особенно если разговаривала с полицейскими.
Как она и ожидала, Филдинг поверил ей на слово и заметно расслабился.
Он еще раз приложился к бутылке виски.
— Какая задница вышла! — сказал он. — Просто нет слов.
— Ваша ошибка не была единственной, — успокоила его Джо, почувствовав, что он во всем винит себя. — Немного увлеклись, и не более того.
— Как всегда. По сути, медальон — единственная серьезная улика. Я дал Джимбо выкарабкаться, зацепившись за этот медальон. Неужели эти дурацкие присяжные действительно поверили, что я подбросил его?
Джоанна пожала плечами. Разумеется, поверили. Не поверили бы — не оправдали бы Джимбо. Кстати, у нее, к примеру, тоже возникли сомнения. Не по поводу О’Доннелла. Вернее, не совсем. По поводу Филдинга. Как, похоже, и у его начальства. Филдинг знал, что крепко вляпался. Она изменила тактику:
— Вы по-прежнему не сомневаетесь насчет О’Доннелла?
— Конечно, не сомневаюсь. Этот мерзавец кругом виновен, на нем живого места нет. Но даже всей мощи полиции Девона и Корнуолла, взятой вместе с прокуратурой, не хватило, чтобы засудить этого подонка! Все, не будем об этом. Полная задница, и я тоже внес свою лепту… — Он помолчал, словно подыскивая слова. — Да еще какую, — заключил он с немного наигранным пафосом.
— И что теперь будет с вами? — поинтересовалась Джоанна.
— Что заслужил. Теперь-то уж точно я не скоро получу инспектора. Может, и вообще никогда не получу. Скорее всего назначат служебное расследование. Если все повернется против меня, я просто загнусь. Хотя вряд ли. Наверняка замнут по-тихому. В лучшем случае я вел себя как полный дурак, в худшем — попытался подбросить улику. Как ни крути — сукин сын, так получается?
Джоанна промолчала. Что здесь можно сказать? Филдинг еще хлебнул виски, поднялся с кресла и подошел к окну. Он продолжал говорить, повернувшись к ней
— По ночам я просыпаюсь от кошмара: мне снится Анжела, как она, изуродованная, лежит в дерьме. — Его голос дрогнул.
Джоанна удивилась: ничего, кроме жалости к себе, от Филдинга она не ждала. Он профессиональный детектив. Такой же тертый калач, как и преступник, которого он преследовал. Один ловит другого. Это его работа, именно так все говорят о детективах.
— У меня эта сцена из головы не идет, — продолжил он. — Первый раз в жизни на меня так повлияло место преступления. Надеялся, засадим этого ублюдка и все закончится. Но мы проиграли. И второго шанса у нас не будет.
Джоанна видела, как поднялся его локоть, — это Филдинг снова приложился к бутылке.
— Вот и все. Я подвел себя и обманул Анжелу.
Теперь никакого сомнения не осталось, — его голос определенно срывался. «Возможно, этот человек все-таки больше, чем просто еще один честолюбивый полицейский», — подумала Джоанна. Она поднялась со своего места, подошла к нему и стала молча смотреть на проезжающий за окном длинный автомобиль. На мгновение свет фар выхватил из темноты двух журналистов, все еще стоявших, разговаривая, на тротуаре. Ночь была прекрасна: чистое небо, усыпанное звездами. Но почему-то это казалось неправильным. Пусть лучше бы шел дождь или бушевала буря, — в общем, хотелось, чтобы было темно и противно, под стать тому, что произошло в этот день.
— Вы же не один отвечаете за случившееся, — сказала она. — Вы сделали все, что смогли.
Филдинг повернулся к ней. Джоанна с изумлением увидела, что у него мокрые щеки.
— Знаете, говорят, что это худшая эпитафия, какую можно написать на надгробном камне? — спросил он, пробуя улыбнуться, но улыбка получилась не очень. Она осталась у него на губах, так и не добравшись до глаз.
— Давайте не будем об эпитафии, Майк Филдинг, вы еще не мертвы, — тихо произнесла Джоанна и, протянув руку, коснулась дорожки от слез у него на щеке. Она вполне отдавала себе отчет, что, возможно, он плакал просто потому, что был пьян. Но тем не менее…
Он взял ее руку и с нежностью поцеловал. Вдруг как-то так получилось, что она оказалась в его объятиях и их губы встретились. От него пахло виски и табаком, но ощущение с самого начала было чудесным. Его прикосновения были приятны. Позже она не могла бы с уверенностью сказать, как случилось, что в полицейском участке они слились в страстном поцелуе. Его объятия стали жарче. Она чувствовала, как он весь напрягся, прижимая ее к себе. Его руки уже искали под блузкой ее грудь, и она услышала, как он тихонько, с облегчением, вздохнул, когда коснулся ее возбужденного соска. Его руки уже раздвигали ей ноги и в то же время успели задрать юбку. Не веря себе, Джоанна поняла, что она уже готова. Она чувствовала, что, пока одна рука настойчиво добивалась своего, другой рукой он начал расстегивать молнию на брюках.
Но тут в ней проснулся здравый смысл. Из последних сил она оторвалась от его губ и, отталкивая его руку, прошептала:
— Нет Майк! Нет!
Он тут же остановился, тяжело дыша, и немного отстранился от нее.
— Боже, Джоанна, прости, — проговорил он. — На меня будто нашло. Прости меня. Это было, словно… — Он помолчал, точно не зная, как сказать.
Она покачала головой:
— Все в порядке. Я тебя понимаю и чувствую то же самое.
Он все так же не отнимал одну руку от брюк. И Джоанна неожиданно догадалась, что он пытается прикрыть образовавшуюся в районе молнии выпуклость. Забавно. Майк удивленно взглянул на нее.