Дикое сердце ветра
Шрифт:
Он встал и поспешно выплыл из кабинета, оставив девушку наедине со своими мыслями.
… Рофирт Бингар этим утром был в чудесном расположении духа, не смотря на предыдущие события. Действительно, а с чего ему раскисать? Его совесть чиста. Он рассчитался за отца и за всю семью - за унизительное разорение, за загубленную жизнь матери… Признаться честно, когда Машара поймали, он порядком струсил. Но Тивазо не подвел, имя Рофирта даже близко не промелькнуло в этом деле.
Впрочем, хватит об этом. Главное теперь убедить Танри: все, что ей про него наговорили - чистейшая ложь. Люди Тивазо всячески
Рофирт улыбнулся. Его ждет хорошее будущее. Капитан "Дитя Зари" после обязательной практики пригласил его к себе в команду штурвальным высоты! Огромные транспортные дирижабли завораживали молодого человека. И платили на них больше, чем где бы то ни было. Но он поклялся доказать Танри, на что способен, поэтому полетит на юг вместе с Нивасом и Гисари.
Он шел к учебному корпусу, как услышал свист. Рофирт не подал вида. Свист повторился настойчивей. Свистел щуплый пацаненок лет двенадцати, выглядевший как беспризорник из-за выгоревших на солнце, закатанных выше колен штанов и измазанной на животе майки. Пацаненок помахал ему из-за забора.
– Тивазо просил передать, что ждет тебя сегодня в два в курильне "Вишневая трубка".
– Мои дела с этим человеком закончены!
– раздраженно бросил Рофирт.
– Тивазо ждет тебя в два, - не прореагировав на отказ, повторил пацаненок и юркнул за пышный куст шиповника, завидев толстяка Сивори, преподавателя маневренности. За внушительные формы, коренастую фигуру и бульдожью физиономию с агрессивным подбородком Сивори получил прозвище "атакующего дирижабля", чем в тайне гордился. Праздно шатающихся студентов он терпеть не мог. Поэтому Бингар сделал вид, будто потерял в траве нечто ценное. И атакующий дирижабль проплыл мимо.
Рофирт зло пнул ногой камешек. Надо же было такому случиться, когда он выбрал время поговорить с Танри. У нее в час перерыв между занятиями…
Еще одиннадцать часов. До двух дирижабельщикам отпущено время на самостоятельные тренировки на аэродроме и на испытательных площадках дирижабельных верфей. Но Рофирт сегодня, готовясь к разговору, никуда не пошел. Наверно, стоит отправиться в Лиссаран сейчас, потом могут не пустить.
Столица навевала на него воспоминания о лишениях детства, о страшной смерти отца, о школьных драках, где он отстаивал свои права. В нем видели сына "того самого Бингара", разорившегося владельца обувной фабрики, повесившегося и пустившего по миру семью и нескольких компаньонов.
В городе долго об этом судачили. И одноклассники, и дети из других классов школы считали своим долгом со всей возможной жестокостью задеть Рофирта. Он завоевал их уважение вначале кулаками, потом умением не обращать внимания на многие шутки. Но какой ценой!
С каждым днем ему настойчивее хотелось сбежать из дома туда, где никто не знает, чей он сын. Всегда что-то удерживало
Только в Академии, куда он поступил - единственный из школьного выпуска, он по-настоящему почувствовал себя взрослым, защищенным, способным добиться успеха.
У него впервые появились не приятели, перед которыми он не имел права оступиться, а друзья. И, прежде всего, Арвисо Синард. "Брат" Танри характер имел легкий, добродушный, не оскверненный злопамятностью. Более того, Арвисо в любой момент был готов броситься на помощь и знакомому, и незнакомому. И это приятно удивило Рофирта. До того момента он считал единственным оплотом безопасности свою семью.
Даже с появлением в его жизни таких людей, как Арви, Танри или Эрнесто, он был не в состоянии позволить себе раскрыться, постоянно ожидая чужой подлости. За внешней открытостью, озорством, улыбчивостью прятался весьма тяжело переживающий любые неудачи человек.
Поэтому, увидев Александра Дирида, журналиста, которого Давира пророчила Танри в мужья, Рофирт понял - упускать такой шанс он не имеет права. Он не позволит отнять у себя то немногое, чем он искренне дорожит. Танри не достанется этому выскочке!
– Это ты так про Академию статью сочиняешь?
– окликнул журналиста дирижабельщик, когда тот фотографировал очередной фонтан.
Александр только сегодня вернулся в Лиссаран и собирался вечером навестить Танри. Вот только закончит заметку про этот чудесный южный город.
– Да, я пишу статью.
Молодой человек, широко улыбнувшись, повернулся к Рофирту. Тот с отвращением глянул на журналиста. Представителей этой профессии он не любил. Один из них чересчур усердно допытывался у его матери, отчего же повесился ее муж, пока брат не выставил наглеца за дверь. Назавтра в газете вышла статья, после которой мать два вечера едва сдерживала слезы. Но ни единой жалобы сыновья от нее так и не услышали.
– Видишь тот шпиль?
Рофирт указал на горделиво вытянувшееся нежно-лиловое здание оперы, поблескивающее витражными окнами и золотистой краской на черепице. Шпиль купола над главным залом венчала фигурка парусника.
– Вижу, - Александр старался понять, куда клонит этот незнакомец со значком Академии на груди. Опера никаким образом не сочеталась с полетами.
– Хорошо видишь?
– переспросил его Бингар.
– Да, - журналист растерялся.
– Запомни, если приблизишься к Танри ближе, чем расстояние от земли до этой желтой палки на крыше, пеняй на себя. Танри моя невеста. Предупреждаю один раз. Ослушаешься, долго не протянешь. Понял?
– А почему, собственно… - начал Александр, но Рофирт воодушевленный тем, что сумел смутить журналиста, подошел к нему вплотную, презрительно взглянул с высоты своего роста в глаза Александра и повторил.
– Понял?
Журналист кивнул. И Бингар с чувством выполненного долга покинул его.
– Псих!
– перевел дух Александр Дирид, проводив дирижабельщика сочувственным взглядом. Но в Академию этим вечером решил не ехать.
Глава 12