Диктатор
Шрифт:
— Вкусно? — голос Исаева разрезает тишину, и я поворачиваю голову, встречаясь с его взглядом. Жадным взглядом. Он странно смотрит на меня, а потом наклоняется, и, словно в замедленной съемке, я наблюдаю за тем, как его лицо становится все ближе и ближе. Его зеленые глаза затягивают меня и гипнотизируют. Я чувствую себя как маленький загнанный зверек перед хищником, к которому попала в ловушку. А потом он протягивает руку и я вздрагиваю, приходя в себя.
— Очень вкусно, — запоздало отвечаю на его вопрос за секунду до того, как его пальцы касаются моей губы и мои глаза расширяются от удивления.
— Ты кремом испачкалась. — Он быстро возвращается на место, словно мог услышать мои мысли, а потом с силой сжимает руль и на какое-то время закрывает глаза.
Я делаю вид, что ничего не случилось, но на всякий случай напряженно слежу за ключом зажигания, чтобы успеть выпрыгнуть из машины до того, как он рванет с места. Хотя вряд ли ему для чего-то понадобилась такая, как я.
— Вы странный, — вырывается у меня, и я снова возвращаю все своё внимание к торту. Очень вкусному торту.
— Ты тоже.
— Правда?
Исаев не отвечает. Смотрит перед собой, и на его лице нет ни намека на радость от того, что я все-таки согласилась на его уговоры и села в машину.
— Я Олег, а тебя как зовут?
Я отвечаю не сразу, а потом отворачиваюсь к окну, когда понимаю, что мужчина пристально разглядывает меня. Чувствую, как краснею от такого внимания, и вдруг жалею, что оделась так просто. Старенькие джинсы и чёрная водолазка под горло не самая лучшая одежда, чтобы понравиться мужчине.
— Полина, — в последний момент все же решаю назвать свое настоящее имя.
— Приятно познакомиться, Полина. Не хочешь рассказать, что у тебя случилось? Не думаю, что ты ловишь кайф от того, как твои ноги медленно превращаются в ледышку.
Я фыркаю. Ну какое дело ему до моей жизни?
— Если вы решили таким образом заработать плюс один голос на выборах, то боюсь вас огорчать: вам и десяти лет не хватит, чтобы завоевать сердца избирателей.
— Ты забавная, — смеется он в ответ, а потом отвлекается на входящее сообщение на своем телефоне.
В салоне тихо играет местная радиостанция, печка работает на всю, и мне быстро становится жарко. Или же это оттого, что достаточно бросить один короткий взгляд на мужчину, как учащается дыхание. Я останавливаю себя и не позволяю мыслям уйти далеко, потому что этот мужчина женат. А ещё он старше. Намного старше. Вот как только вернусь домой, сразу же посмотрю всю доступную информацию на Исаева в интернете.
— Сколько тебе лет? — вдруг спрашивает он, и, верь я в телепатическую связь между людьми, могла бы подумать, что между нами она существует.
— Достаточно взрослая, чтобы голосовать, но слишком молода, чтобы выходить замуж, — говорю уклончиво, отправляя в рот очередной кусочек рыбы. Такой вкуснятины я не ела никогда в жизни.
— Учишься где-то?
— Да, на инязе.
— И какой язык?
— Английский, французский и немецкий.
— Да ты полиглот, — с издевкой в голосе произносит он, откидывается на спинку сиденья и зевает, прикрывая ладонью рот.
— Между прочим, я весной на три месяца еду в Германию по обмену. — Я гордилась тем, что была лучшей на потоке и что мне удалось попасть в студенческую программу по обмену студентами. Конечно, до весны мне придется
— Это, бесспорно, впечатляет.
— На самом деле это хорошая возможность попрактиковаться в языке и заработать дополнительные баллы для того, чтобы устроиться после окончания университета на хорошую должность.
— Хах, я знаю гораздо более действенные способы в практике и использовании языка, которые могут помочь тебе получше устроиться в жизни. Хочешь, научу?
— Сделаю вид, что не поняла, о чем вы. — Мои щеки в который раз за этот вечер залились розовой краской.
— Ну, сама посуди, ты молодая, привлекательная девушка. Ты с легкостью могла бы подцепить богатенького мужика, вскружить ему голову и крепко вцепиться в его толстый кошелёк, чтобы не жить в этом клоповнике и уж тем более не сидеть на улице из-за родителей-алкоголиков. Что, скажешь, ни разу не думала об этом? И даже в тачку ко мне не за этим села?
Его слова меня задели. Я с трудом сглатываю подступивший к горлу ком и дрожащими руками закрываю крышку коробочки с едой.
— Вы меня не знаете, и не вам учить меня жить. И моя мама не пьет. Она ушла на сутки, — мой голос звучит ровно и бесстрастно. Я уже начинаю жалеть, что поддалась минутному порыву и согласилась сесть в этот чертов мерс.
— Да успокойся ты, — кривится он, обхватывая мою тонкую кисть своими длинными пальцами.
От этого прикосновения сердце пропускает удар, а потом начинает биться с удвоенной силой. Исаев говорит что-то ещё, но я не могу разобрать его слов. Смотрю прямо перед собой и чувствую, как жжет кожу в месте соприкосновения наших рук. Такого со мной еще никогда не было, и странные ощущения вызывали дрожь по всему телу. Все мое естество было сосредоточено там, где его пальцы впивались в мою кожу
— Эй, ты слушаешь меня? — Мужчина наклоняется ко мне ближе, и я поворачиваю голову в его сторону, натыкаясь на взволнованный взгляд и чувствуя, как его большой палец медленно очерчивает круги на моей руке.
— Да, — выдыхаю я и непроизвольно облизываю губы. Взгляд Исаева потемнел. Он вдруг и сам замолчал, не сводя с меня своих пронзительных зелёных глаз в обрамлении длинных густых ресниц, что было так несвойственно мужчинам.
Между нами творится что-то странное. Он вдруг наклонился ближе, а его рука соскользнула ко мне на колено. Я завороженно наблюдаю за каждым его движением, не до конца понимая, что происходит. Хотя нет, прекрасно понимаю. Он хочет меня поцеловать. Меня!
Я смотрю на его тонкую линию жестких губ, чувствую аромат парфюма и, несмотря на сигнал тревоги, который забил мой разум, прикрываю веки и, забыв обо всем на свете, тянусь навстречу мужчине. Наверное, он хорошо целуется. В отличие от меня.
Но этого я так и не узнала. Мой старенький мобильный в кармане куртки ожил, развеивая сумасшествие, я резко открыла глаза, а мужчина отодвинулся от меня подальше к окну и достал из пачки ещё одну сигарету.
— Я… мне пора, — мне пришлось откашляться, чтобы произнести хоть слово. Сестра написала, что можно вернуться домой, и это было невероятно вовремя. Я чуть было не совершила ужасную ошибку.