Диктатура Евы
Шрифт:
Ждет смерти Евы, но говорить об этом Вейн не собирался.
— Его имя назвать не хотите, адмирал? За эту информацию я заплачу дополнительно.
— Увы, я давал клятву, — развел руками пират.
— А как же выкуп и моя свобода?
— А в этом я не клялся, командор. Я обещал союзнику не отпускать вас, — тонко улыбнулся адмирал. — Согласитесь, просто отпустить и продать — не одно и то же.
— Ваш союзник недооценивает хитрость морского люда, — кивнул Вейн, делая зарубку в памяти, если придется работать с пиратами, тщательно оговаривать
— Аристократ, что с него взять, — презрительно скривился собеседник. — Надеюсь, мы еще выпьем за его душу. — Он отсалютовал бокалом, бросив беглый взгляд на ограничивающий силу браслет. — А вот эту штучку снять не смогу, вы уж сами, командор.
— С этим проблем не будет.
Ему бы только добраться до Марлина… И чтобы Йерк был на месте…
Глава 5
А боги здесь грозные
Ева подозревала, кого увидит в небольшом примыкающем к спальне будуаре. Хотя какой это будуар? Жалкое подобие кабинета для школьницы.
Триптон собственной массивной персоной стоял у окна, увидев Еву, он сделал шаг в ее сторону, внимательный взгляд скользнул по фигуре, на мгновение задержался на шее и вернулся к глазам.
Опасный тип. Опасный и скользкий.
— Служанка, оставь нас.
— Гленна, не уходи. — Ева скрестила руки на груди, вперив в триптона гневный взгляд. — Тебе не кажется, что своим поведением ты компрометируешь меня, жрец?
Мгновение удивления на его лице сменилось настороженным вниманием.
— Дитя мое, я волновался, — глубоким, хорошо поставленным голосом мягко произнес триптон. — Ты впервые за эти годы не пришла на вечернюю молитву.
— Я впервые за эти годы вернулась из земель Вечного Господина.
Имена триединых богов всплыли в памяти сами собой: Сестра Заступница, Вечный Господин и Хозяин Земли. И посмертие было во власти Вечного, он в этом мире исполнял роль земного Аида.
Ева примирительно вздохнула, устало взмахнула рукой, приглашая триптона сесть на деревянный стул, сама же опустилась в кресло. Гленна, не зная, куда девать взгляд, замерла у двери.
Ева рассматривала триптона, он в ответ рассматривал ее. Ему бы не в жрецах ходить, а мечом на богатырских сечах махать. О таких говорят — кровь с молоком. Круглолицый, белобрысый, волосы коротко острижены, но на макушке вихрятся. Простецкое лицо. А вот взгляд выдает. Взгляд гэбешника. И он очень хорошо знал Еву. Интересно, там ягодок этих ядовитых нигде не осталось?
Ева молчала, молчал и триптон. Напряжение разливалось в воздухе и становилось почти осязаемым, но оба чего-то ждали. Триптон сдался первым.
— Ты на себя не похожа, — тихо сказал он и наклонился, сложив руки на коленях. — Если бы лично не проверил тебя амулетом, решил бы, что в тебе поселился таль.
Ева закатила глаза. Опять! Но ссориться с триптоном ни в коем случае нельзя, не та фигура. Это не баронесса, этот на своем месте и явно имеет в крепости авторитет. Тут или искать точки пересечения,
— Если тебе будет проще, можешь проверить еще раз, — кротко опустила она глазки.
— Ева, любим…
Что? Любимая? Ева ошарашенно вылупилась на триптона, и мужчина быстро исправился:
— Любимое чадо наше! — Он протянул руки и взял ее ладони, Ева от удивления даже не стала их выдергивать. Руки у триптона были теплыми и сухими, а голос участливый, заботливый, мягкий. — Расскажи, что с тобой произошло?
Ох… если бы она это знала!
— Я не помню. — Ева все же потянула руки, и мужчина нехотя их отпустил. — Я не помню! — повторила она немного нервно. — И я не верю теперь никому. Все те, кому я доверяла, предали меня! Ты, Влас, супруг… Все вы! — истерично выкрикнула она и закрыла лицо руками. Еще бы расплакаться. Но плакать по заказу Ева никогда не умела, она вообще редко плакала. — Как ты мог позволить, чтобы он меня лапал? Я все слышала!
Лучший способ защиты — это нападение. Сквозь пальцы она смотрела на растерянное и обескураженное лицо триптона, пытаясь найти в нем раскаяние. Но нет, раскаянья не было. Была досада и немного злости. Интересно…
— Шата Ева, — тихо позвал он. — Позвольте объясниться.
Ева убрала руки от лица, кивнула, замечая, как резко изменилось обращение и тон разговора.
— Наедине.
Она на мгновение задумалась, оставаться наедине с триптоном не хотелось категорически, все противилось этому, но, похоже, при Гленне говорить он не будет. Придется рисковать.
— Гленна, обожди за дверью, пожалуйста. Но далеко не уходи! — добавила она малодушно.
Мало ли какие отношения у скромняжки Евы были с этим типом. Вдруг он сейчас целоваться полезет?
— Магистр предупреждал, что у тебя могут случиться провалы в памяти, — опять перешел на «ты» жрец. Сейчас он смотрел на Еву с откровенной усмешкой. — Но я в это не верю. Ты ведь помнишь, о чем молила Заступницу? Ты хотела вернуться туда, где была счастлива. — Ева скептически приподняла брови. — Вот-вот, — кивнул триптон. — Я тоже был против. Нечего юной красивой девушке делать в обители среди выживших из ума старых дур.
— И какое отношение это имеет к моей невинности?
Триптон скривился.
— Политика. Ничего более. Шату Вейну достался подарок богов, но он не захотел его принять. Нежная, скромная, воспитанная. Идеальная. — Ева едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. Может быть, семнадцатилетняя девочка и клюнула бы на эти примитивные комплименты, но не она. — А он променял тебя на эту…
— На эту? — невинно уточнила Ева.
Триптон вовремя вспомнил, кто сидит перед ним, и не стал развивать эту тему, хотя Ева с огромным интересом бы его послушала. Вот странно, да? Когда любовница правила балом, никто слова не сказал ни ей, ни герцогу, а стоило ее подвинуть, как сразу же нашлись защитники сирых и убогих. Где же ты раньше был, жрец? Почему позволил девочке умереть?