Диктатура Гурова

Макеев Алексей Викторович

– Ну, с подростками все ясно: действительно исключать, – согласился Саша. – А вот с их родителями? Тут дело уже пахнет полной кадровой перестановкой.

– Ну, не полной, – поправил его Гуров. – Как я понимаю, многие работают на предприятиях твоих друзей, которые с ними сами и разберутся, так что к их увольнению ты никакого отношения иметь не будешь. А вот собственное хозяйство тебе придется основательно почистить! Иначе простые люди тебя не поймут. Как же так? Сынок главы администрации может безнаказанно на людей нападать и несовершеннолетних трахать, а его родителям, которые такую мразь воспитали, все с рук сходит. Да если такие папаша или мамаша на своем посту останутся, они свое чадо в Якутск в интернат

отправят или еще куда-нибудь. И там эта история повторится! Причем порка должна быть показательной, чтобы потом никто не мог сказать, что его сняли в результате интриг или личного неприязненного отношения к нему губернатора, который на его место захотел своего человека посадить.

– Если тесть об этом узнает… – в ужасе прошептал Романов и даже глаза закрыл.

– А ты не думал о том, что выяснить его адрес и написать ему не такая уж проблема для какого-нибудь особо бдительного горожанина? – спросил Лев. – И что тогда будет? Да он сюда прилетит и, как минимум, разложит тебя на скамье перед администрацией, чтобы публично выпороть!

– Ты прав, нужно закрутить гайки, – согласился Саша. – Ох, как не хотелось бы со скандала свою работу начинать!

– А куда ты денешься? – спросил Лев. – Тихо спустить на тормозах уже не получится. Сафонова и его прихлебателей вышибли публично, Назарова задержали тоже, результаты анализов при всем соблюдении врачебной тайны долго в секрете не удержишь – бабскую болтливость еще никто не отменял, да и мужики, бывает, языками не хуже треплют. Вот и надо выходить из этого положения с наименьшими потерями.

Романов сидел, откинувшись в кресле и закрыв глаза. Судя по выражению его лица, мысли у него были самые тоскливые.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Соберу сегодня здесь мужиков…

– Соберешь! – согласился Гуров и предупредил: – Но не сегодня! Я еще к разговору не готов. Кстати, свежие распечатки есть?

– Черт! – поморщился Романов, и Льву стало ясно, что тот про них совершенно забыл, но он тут же позвонил сотовому оператору, а потом сказал Гурову: – Сейчас привезут, – и попросил: – Подскажи, как перед людьми оправдываться? При тесте такого не было и быть не могло. Они же меня выбрали потому, что я его зять, они мне, как ему, поверили, а я?

– Пусть тебя утешает то, что оправдываться вам всем вместе придется, – заметил Лев. – Вы все в эту историю вляпались! Кто больше, кто меньше, но все! А ноша, разделенная на столько человек, уже не так тяжела. Когда будут собраны все данные, я с ними ознакомлюсь и подскажу тебе, как выкрутиться – сам не раз в высоких кабинетах отбрехивался, опыт есть.

– Ну, спасибо, ты хоть немного меня утешил, – сказал Романов и через силу усмехнулся. – Только слабо мне верится, чтобы ты даже в высоких кабинетах в чем-то оправдывался.

– А ты что, думаешь, я так и родился полковником Гуровым? – удивился Лев. – Нет! Я по всем ступенькам собственными ножками протопал, пока заслужил возможность посылать всех, кого хочу и куда хочу!

– Вообще-то, правильно, – подумав, согласился Саша.

Видя, что он немного успокоился, Лев решил сменить пластинку и поговорить о судьбе Батюшкина.

– Саша! У меня к тебе серьезный разговор есть.

– А до этого мы с тобой анекдоты травили? – горько рассмеялся тот. – Что у тебя случилось?

– У меня случилось то, что я хочу тебе помочь. Я человека на место Степана нашел, – сказал Гуров.

– Ну, и кого ты нашел здесь такого, что мы сами просмотрели? – удивился Саша.

– Илья Батюшкин. – Романов от неожиданности присвистнул и изумленно уставился на Гурова. – Саша! Я знаю, что ты мне сейчас скажешь! Что у него тяжелый характер. Только это совсем не так. Он спокойный, как мамонт в мерзлоте! Семью его не трогайте, и все будет в порядке. Он взрывается только тогда, когда дело его близких касается. Если

я правильно подсчитал, то он со своей семьей уже больше двадцати лет живет как в тылу врага! Да, жена у него действительно сказочная красавица, но это еще не повод, чтобы ее ведьмой считать, их детей, как зачумленных, сторониться и собаку отравить! И племяннику Назарова он тогда правильно врезал, только вот силу не рассчитал! Хорошо, конечно, что Кольцов тогда за него вступился и дело до суда не дошло, но ведь эта семейка им потом ад на земле устроила! – с жаром говорил Лев. – Вот ты сказал, что Сибирь заселять надо. А у Ильи, между прочим, двенадцать детей! И восемь из них после армии в поселок не вернулись! Восемь нормальных, работящих мужиков! Которые могли бы завести здесь свои семьи, наплодить детей и пользу приносить! А они вместо этого черт-те где деньги зарабатывают, чтобы получить возможность потом всей семьей уехать отсюда куда подальше и забыть свою жизнь в этом гадючнике, как страшный сон! Подумай сам! Степан уедет, губернаторский дом освободится, так не отдать ли его им на первое время? Да Илья ради спокойствия и счастья своей семьи будет пахать от зари до зари и за дело болеть – характер такой! И сыновья его сюда вернутся! Да у него даже младшие без дела не сидят, а отцу помогают, причем охотно! Не из-под палки!

– Ну, хорошо! Считай, что в этом ты меня убедил, но у нас не принято друг у друга людей переманивать, – объяснил Романов.

– Если бы Кольцов за такого работника держался, то не отказал бы Батюшкину, когда тот попросил перевести его на другой прииск, подальше от Назарова. Так что плевать ему на Илью с высокой колокольни! – раздраженно говорил Гуров. – Вот когда Матвей узнал, что я Назарова задержал, он кому приказал у него дела принять? Думаешь, главному инженеру Батюшкину? Единственному, кто там с высшим образованием? Нет! Червякову, заместителю Назарова, который по совместительству этому подонку еще и родственник – брат его жены! А почему не Илье? – возмутился он.

– Ладно! Давай так договоримся: я с Ильей сегодня вечером познакомлюсь и поговорю, – предложил Романов. – Если он мне подойдет и если Мотя сам от него откажется, я его возьму, а с Колькой и остальными вопрос потом решу.

– Вот и замечательно! А теперь скажи: обед сегодня будет? – спросил проголодавшийся Гуров.

– Лева, поешь один – мне сейчас кусок в горло не полезет, – помотал головой Саша. – Хочешь, ко мне поезжай, а нет – так из ресторана заказать можно.

– Нет, Саша! Так дело не пойдет! – отказался Лев. – Я один есть не буду, мы вместе пообедаем. От того, что ты весь на нервах, злой и голодный, никому никакой пользы не будет.

Романов нехотя согласился и позвонил секретарше, чтобы она заказала им обед из ресторана Бориса. Через несколько минут раздался осторожный стук в дверь, потом она приоткрылась, и из щели раздался ее голос:

– Александр Александрович! Обед для вас с Львом Ивановичем я уже заказала, и еще ваши распечатки привезли.

– Анна Павловна! – удивился Романов. – Неужели я стал такой страшный, что ко мне в кабинет и войти опасно?

Она аккуратно проскользнула внутрь и, положив листки на стол, как бы между прочим сказала:

– Александр Александрович! Я тут подумала, что нелишне было бы вызвать рабочих, чтобы они обе двери в ваш кабинет обили кожей или кожзаменителем, да и звукоизоляцию положили.

– Там что, все слышно было? – насторожился Саша.

– Дословно, – кротко подтвердила она.

– Ну, извините, Анна Павловна, – смущенно пробормотал он. – Для ваших ушей это никак не предназначалось.

– Ну, что вы! Это же был рабочий момент, – деликатно заметила она.

– Шли бы вы домой, Анна Павловна, – сказал губернатор. – Вам-то чего здесь мучиться? Вы и так из-за меня в будние дни допоздна засиживаетесь, так хоть в воскресенье отдохните.