Диктатура Свободы
Шрифт:
– Так все же, как будем спасать положение?
– Эх, что же… Будем бить их же методами. Надавим на самое больное. Видишь этот плакат? «Мужчина внутри капиталист. Капиталист внутри угнетатель. Угнетатель заслуживает страдания.» Если двадцать лет назад этот плакат попал бы в прессу, он разразил бы огромный общественный резонанс. Но путем долгой идеологической пропаганды люди стали воспринимать это как норму. Нам нужно использовать те же методы. Как отреагируют люди, если заявить им, что именно ФемКом спровоцировал войну? Сначала пойдет отрицание, ярое, неаргументированное, но первый столб веры уже треснет. Для его полного разрушения потребуются убедительные факты. И тут культурная изоляция населения сыграет нам на руку. Можно выкинуть практически любой
– Надеюсь все получится.
– С тобой это уже получилось. Иди поспи, ты заслужил отдых. А я тут побуду, кому-то же надо наращивать мощь Виолии словом, а не только лишь кулаками.
Да, он чокнутый. Диктатура во имя свободы… Звучит совсем бредово. Но с другой стороны, есть ли другая альтернатива? Либо режим, либо фанатики. И последние хотя бы общаются между собой наравне, никто не возносит себя над другими. Адриану проведать стоит, у нее сегодня день выдался явно тяжелым. В прочем, как и у всех нас. Никому сейчас не легко. Разве только мертвым, им уже ничего не грозит. Ага, вот она. Уставшая, аж с мешками на глазах.
– Бинт наверное стоит сменить, где он только не пылился.
– С грязью может проникнуть столбняк и прочная инфекция, дай ка взгляну. Рана не загноилась, внутренняя сторона бинта еще чистая. Сейчас намотаю новый.
– Много раненых удалось спасти?
– Много, но недостаточно. Крови не хватает на всех, у кого совсем большая потеря, шансов не было.
– Не жалко их?
– Жалко, но если всех жалеть, то не выжить. Чувства притупляются со временем, и сострадание уходит. Остается только врачебный долг.
– Бесчувственной я бы тебя не назвал, там в убежище…
– Не начинай. Это личное.
– Прости.
– Как же ты на него похож, его безумные глаза, его любопытность. Он тоже рвался в бой, хотел быть героем, что-то изменить. Но удача рано или поздно отворачивается от таких…
– Во первых, я не лезу на рожон, мне это не нужно. Во вторых, я тут вообще оказался случайно, не идея меня привела сюда, а воля случая.
– Нас всех привела удача, это не аргумент. Знаешь почему никто не пошел отвлекать полицию? Все боялись. Все дорожат своей жизнью. А ты легкомысленный, для тебя это все игра, пострелушки.
– С чего это ты так запереживала обо мне?
– Ты мне слишком напоминаешь его. Люди тут серьезные, ответственно относятся к делам. А он всегда был заводилой, весельчаком, немного придурком. И этим отличался от остальных. Когда зимой был голод, он был одним из немногих, кто мог сохранять позитивный настрой и вдохновлять других. По его инициативе мы поехали грабить продуктовую базу. И там…
– Если больно, можешь не продолжать.
– Береги себя.
– Постараюсь.
Ох, резко все это. Слишком быстро все происходит. То ядерная война, то переворот, теперь возможные отношения. Ее толком не знаю, но что-то мне подсказывает, что все может сложиться хорошо. По крайней мере лучше, чем с женщинами, чтущими заветы режима как аяты. С другой стороны, с ней есть о чем поговорить. А по-настоящему интересных людей сейчас даже неумелый токарь может пересчитать по пальцам. И все же это иронично, стоило только прогуляться по городу раньше будильника, и вот, жизнь так завертелась, что любой путешественник позавидует. И путешествий сейчас толком нет, выдавали женщинам путевки во Флориду, и все. Тяжела мужская доля сейчас: то быть считай рабом, то погибать за свою свободу. И до сих удивляюсь девушкам, которые встали на другую сторону баррикад. Казалось бы, им обеспечили хорошие условия, они занимают руководящие посты. Что их толкнуло к этому? Совесть? Логика? А говорили, что женское мышление не понять. Очередной стереотип. Да, мыслят по-другому, но приходим к одним и тем же выводам.
Бенж:
– Ничего не забыл снаружи?
– Твою ж петарду, я думал ты погиб!
– А не, не дождешься. Дистанционное управление на что дано? То-то же.
– Чего тогда меня бросил?
– Я вообще не думал, что ты выживешь, в тот момент я лишь хотел заблокировать гараж, чудо, что ты застал их врасплох.
– То есть, на мою жизнь всем было плевать?!
– А ты как думал? Своей-то жертвовали, а о чужой не думали тем более, шприц в вену и попер.
– Погоди, ты до ночи шастал по городу ради машины?
– А что, свою я угробил, о тебе ничего не знал, а от трофея никто не откажется.
– Ты…
– Ма-ро-дер. Частная собственность это конечно хорошо, но не бросать же «ничейное», нам еще пригодится, да и мне охота оставаться на колесах. И да, стволы заберу себе, как плату за доставку. Рыночек.
И с этим человеком я прятался от пуль. Хотя чего идеализировать людей? Я вообще угнал Ледокол с церкви, и ничего. Так что, простительно. Но чего даже не предупредил никого? Или как всегда мне одному ничего не сказали? Намучаюсь я с ними еще не раз. Но другой реальной силы нет. Придется смириться с такими выпадами. По крайней мере, машина цела, и все еще моя. А стволы, черт с ними, автомат остался и ладно. Да и оружия тут целый арсенал, хватит на всех. С транспортом только проблема, ничего не осталось. Надеюсь никто не будет против, если заберем и отремонтируем брошенные машины, хотя кто вообще будет спрашивать?
Министр:
– Ребята, нашел архив предстоящих законов, хотите узнать от чего мы спасли народ?
Ну и галдеж, ничего не разобрать, но все согласны.
– И так, начнем. Дело «о родственниках прихожан». «За родственниками и друзьями верующих устанавливается более тщательная слежка, им запрещено вступать в фемпартию, получать высшее образование, служить на государственных должностях».
Мартин:
– Да как они только смели? Сначала гонения на нас, теперь и родственников хотели приструнить? Беспредел!
Министр:
– Ладно, продолжаем дальше. «О зажиточных мужчинах». «Любой мужчина, зарабатывающий более пятисот временных ассигнаций, облагается налогом в двадцать процентов от его заработной платы. Налог не распространяется на лица женского пола и несовершеннолетних.
Кайла:
– Они своим существованием очернили идею равенства полов до немыслимых масштабов. Не уверена, что мы когда-то сможем вернуть словам старый, истинный смысл.
Министр:
– И напоследок. «Поправка Эмели Винкерс». «Солдат мужского пола не может получить звание выше ефрейтора, лиц, получивших более высокие должности ранее, понизить в звании до ефрейтора».
Морган:
– Они точно поехавшие. Не удивлюсь, если окажется, что сама Мидлстоун первой приказала выпустить ракеты по Китаю или России.
Такие законы вообще могли существовать? Это точно не стеб? Как только люди терпели подобное? Почему молчали? Хотя нет, не молчали. Их просто уничтожали. Да, после такого уже ни капли не жалко этих копов, эту власть. Пожалуй, они заслужили смерть. Лишь бы самим не постичь эту участь. Денвер, конечно, не лучшая площадка для старта, но если сможем покорить Колорадо, с западными штатами проблем точно не возникнет. Вроде там были фермеры. Надеюсь, хоть что-нибудь уцелело после ударов. А ведь и радиация сейчас куда выше нормы. Хреново это. Но не первостепенная проблема. Гараж бы проведать, оттуда идет какой-то шум. Ну и лестницы тут, скользкие, вот зачем нужно было покрывать ступеньки кафелем? И плакаты всюду, тьфу. ФемКом уж позаботился о выработке лояльности у силовиков, от такого скопления пропаганды кто угодно станет верен режиму до конца. Ага, Бенж, ковыряет ту рухлядь. Лет пять не видел подобные на улицах, видимо оказались не особо надежными, раз их сменили новым поколением. Просто так не стали бы их менять, работали бы и ладно. А тут, похоже все совсем плачевно.