Дилогия об изгоняющем дьявола
Шрифт:
— Конечно,— отозвался Райли.— А разве вы сами не знаете?
— Нет. И что же это?
— Вы сами и есть эта связь. Сюда же можно включить мальчонку Кинтри. Вы знали всех троих. Неужели вам это ни разу не приходило в голову?
— В общем, да,— признался следователь.— Но ведь это, конечно же, простое совпадение. К тому же распятие Томаса Кинтри уж точно не имеет ко мне никакого отношения.— Киндерман развел руками.
— Да, вы правы,— согласился Райли.
Он повернул голову и обратил внимательный взгляд в окно. Урок закончился, и студенты переходили из корпуса в корпус
— Возможно, это связано с изгнанием дьявола,— предположил он.
— С каким изгнанием, святой отец? Я вас не понимаю.
Райли отвернулся от окна и посмотрел Киндерману прямо в глаза.
— Бросьте, лейтенант, кое-что об этом вы знаете.
— Ну, разве что самую малость.
— Обманываете.
— В том обряде участвовал и отец Каррас.
— Да, если смерть можно назвать участием,— возразил Райли. Он снова взглянул в окно.— Дэмьен являлся тогда одним из изгоняющих. Джо Дайер был знаком с семьей жертвы. А Кен Бермингэм давал Дэмьену разрешение на расследование, а потом помог ему найти и главного изгоняющего. Я, конечно, не знаю, какие отсюда можно сделать выводы, но в какой-то степени это объясняет связь, вы не находите?
— Да, конечно,— согласился Киндерман.— Все это очень загадочно. Но все равно Кинтри выпадает из логической цепочки.
Райли повернулся к следователю.
— Неужели? Его мать преподает в институте лингвистики. Дэмьен приносил туда пленку — просил прослушать ее и дать заключение. Ему не терпелось узнать, что означала запись, сделанная на пленке: был ли это какой-то неизвестный ему язык или же просто набор случайных звуков. Он стремился доказать, что жертва способна разговаривать на языке, который дотоле не изучала.
— И получилось?
— Нет. Это оказался английский, но все слова произносились наоборот. А обнаружила это мать Кинтри.
Киндерман почувствовал, как ощущение спокойствия и безопасности покидает его. Эта тоненькая ниточка уводила его во мрак.
— Послушайте, святой отец, тот случай одержимости... Вы в самом деле считаете, что он был настоящим?
— Я не могу позволить себе долгих размышлений о бесах,— усмехнулся Райли.— Вокруг столько несчастных. Мне не хватает времени подумать даже о них.— Он приподнял рюмку и начал крутить ее в руках, рассматривая на свет.— Как же они это сделали, лейтенант? — еле слышно спросил он.
Киндерман молчал, раздумывая, стоит ли об этом говорить, а потом наконец так же тихо произнес:
— При помощи катетера.
Райли продолжал вертеть в руках рюмку.
— Может быть, и вам следует поискать дьявола? — пробормотал он вполголоса.
— Меня вполне устроит врач,— отрезал следователь.
Киндерман вышел из кабинета и поспешил на улицу.
Покидая университетскую территорию, он надрывно дышал. Наконец лейтенант зашагал по 36-й улице.
Дождь только-только закончился, и кирпичная мостовая блестела от воды. На углу Киндерман свернул направо и уверенно двинулся в сторону небольшого каркасного дома, принадлежавшего Амфортасу. Еще издали лейтенант заметил, что все ставни плотно закрыты. Он поднялся по ступенькам на крыльцо и позвонил. Медленно тянулись минуты. Лейтенант позвонил снова, но и на
Разыскать в больнице Аткинса тоже не удалось. Никто из полицейских так толком и не мог сказать, где тот сейчас находится. Тогда Киндерман заглянул в отделение невропатологии и, приблизившись к столику, за которым восседала дежурная медсестра Джейн Харгаден, спросил у нее об Амфортасе:
— Вы не подскажете, где можно его найти?
— Нет. Он больше у нас не работает,— объявила Харгаден.
— Да, я знаю, но он иногда заходит сюда. Вы его, случайно, не видели?
— Нет. Подождите, я позвоню ему в лабораторию.
Медсестра сняла трубку и набрала номер. Но на другом конце провода никто не отвечал. Девушка повесила трубку и вздохнула:
— Жаль, но там тоже никого.
— Может быть, он поехал куда-нибудь отдохнуть? — поинтересовался Киндерман.
— Я не могу вам ответить. У нас уже скопилось для него несколько писем. Я вам их сейчас покажу.
Девушка подошла к почтовым ячейкам и вынула из одной пачку писем. Она просмотрела их и вручила Киндерману:
— Вот, взгляните сами.
— Спасибо.
Киндерман внимательно пролистал корреспонденцию. Одно письмо пришло из магазина медицинского оборудования. Они просили подтвердить заказ на лазерный зонд. Все остальные — от некоего доктора Эдварда Коффи. Киндерман взял один конверт и протянул его медсестре.
— Тут уйма одинаковых,— сказал он.— Молено мне это оставить себе?
— Конечно,— ответила девушка.
Киндерман сунул письмо в карман и вернул пачку медсестре.
— Я вам очень признателен,— поблагодарил он.— Если вы увидите доктора Амфортаса,— добавил лейтенант,— или как-нибудь свяжетесь с ним, передайте, пожалуйста, чтобы он сразу же позвонил мне.— Он вручил медсестре свою визитку с рабочим телефоном.— Вот по этому номеру, хорошо?
— Конечно, сэр.
— Спасибо.
Киндерман повернулся и направился к лифтам. Он нажал кнопку «вниз». Лифт остановился, из него вышла медсестра, и следователь шагнул в кабинку. Однако медсестра вдруг вернулась в лифт, и Киндерман мгновенно вспомнил: это ее странный взгляд он поймал на себе сегодня утром.
— Лейтенант...— неуверенно обратилась к нему девушка.
Она хмурилась, очевидно не зная, с чего начать разговор. Сложив на груди руки, девушка нервно теребила белую кожаную сумочку.
Киндерман снял шляпу.
— Чем могу помочь?
Медсестра отвернулась. Она все еще колебалась.
— Я не знаю... Это ерунда какая-то... Прямо не знаю...
Они спустились в вестибюль.
— Пойдемте, отыщем где-нибудь укромный уголок и поболтаем,— предложил следователь.
— Я себя чувствую ужасно глупо. Видите ли, дело в том...— Девушка пожала плечами.— Ну, я просто не знаю...
Дверцы лифта разошлись. Лейтенант проводил медсестру за угол, где они расположились в удобных, обтянутых голубой искусственной кожей креслах.