Дилвиш Проклятый. Очарованная земля
Шрифт:
Блэк бесшумно подошел к ним и замер, вслушиваясь в разговор.
— Интересно, удалось ли ей найти цыплят? — спросил Блэк, оглядывая мертвую голову птицы.
— Спасибо за твое доброе предложение, — ответил Дилвиш тени жреца, — но предо мной лежит долгий путь, а я не хочу опаздывать. Я отказываюсь от своей доли. — Дилвиш вскочил в седло. — Доброй ночи, жрец.
— В таком случае твоя доля отойдет храму, — заметил жрец, улыбаясь. — Спокойной ночи, и да пребудет с тобой благословение Каболуса.
Дилвиш вздрогнул, а затем кивнул головой.
— Убираемся отсюда, — сказал он Блэку. —
Блэк повернул к югу и углубился в лес, оставив на залитой кровью поляне сверкающую статую с поднятой правой рукой и жреца с подбитым глазом. Обезглавленная призрачная птица снова поднялась в воздух, а затем упала, истекая кровью, между костром и следами побоища. Вдалеке послышался топот приближающейся кавалерии.
Луна взошла выше, но тени теперь были четко очерченными и пустыми. Блэк опустил голову, и все вокруг растворилось в его бешеном галопе.
Вечером следующего дня на другой тропинке, ведущей через лес на юг, из кустов к ним выбежала молодая женщина.
— Добрый рыцарь, — закричала она, увидев Дилвиша, — мой любимый лежит раненый там, на холме. Нас недавно ограбили! Прошу вас, помогите ему!
— Блэк, остановись, — приказал Дилвиш — Ну в самом деле, — пробормотал еле слышно Блэк, — это одна из самых старинных уловок, описанных в книгах. Ты последуешь за ней, и из засады на тебя нападет парочка вооруженных бандитов. Если ты справишься с ними, то женщина вонзит тебе в спину нож. Об этом даже сложили баллады. Неужели за вчерашний день ты так ничему и не научился?!
Дилвиш глянул в заплаканные глаза женщины, приметил, как дрожат руки.
— Знаешь, она, возможно, говорит правду, — тихо сказал он.
— Молю вас, господин! Пожалуйста, быстрее!
— Тот первый жрец был по-своему прав, на мой взгляд, — заметил Блэк.
Дилвиш хлопнул его по металлическому плечу.
— Проклят, если сделаешь это, проклят, если нет, — сказал воин и спрыгнул с коня.
Очарованная земля
Глава 1
Их было семеро, закованных в ручные кандалы, к которым крепились цепи. Каждая цепь была наглухо заделана в одной из каменных стен камеры, по которым струйками стекала вода. Единственный светильник слабо мерцал в небольшой нише справа от дверного проема в дальней стене. Этого света было достаточно, чтобы видеть свободные цепи с наручниками, свисавшие тут и там со стен, уходящих к высокому своду. Пол был покрыт гнилой соломой, от которой исходил сильный смрад. Бледные лица узников, изборожденные глубокими морщинами, обросли бородами, одежда истлела и превратилась в лохмотья.
Временами перед их взором возникали яркие образы: они как бы проникали внутрь через толстые стены и затевали в воздухе причудливые танцы. Одни из них выглядели абстрактной мозаикой, другие же напоминали, хоть и в пародийной форме, знакомые формы жизни: цветы, змей, птиц, листья растений. В дальнем левом углу возник призрачно зеленый вихрь и неожиданно
Молодой человек по имени Хогсон, который мог бы сойти за красавца, не будь он покрыт грязью с головы до ног и крайне истощен, откинул с глаз длинные темные волосы, лихорадочно облизнул губы и безумным взглядом уставился в голубые глаза человека, прикованного к стене справа от него.
— Так скоро, — пробормотал он вдруг охрипшим голосом.
— Прошло больше времени, чем тебе кажется, — ответил мужчина с почерневшим от налета грязи лицом. — Боюсь, что час одного из них пробил.
Светловолосый юноша, сидевший в дальнем углу справа, начал тихонько стонать. Двое других узников тихо переговаривались.
Огромная багровая лапа просунулась в дверной проем и вцепилась когтями в косяк. Шаги замерли, послышалось тяжелое дыхание, затем раздался довольный хохот — но казалось, что грянул гром. Лысый толстяк слева от Хогсона издал пронзительный вопль.
В дверной проем скользнула гигантская фигура, в царившем полумраке горели только глаза, — левый желтый, правый красный — их ужасный взор, казалось, вобрал весь свет от слабо горевшего светильника. Промозглый воздух камеры стал еще холоднее, когда чудовище проковыляло внутрь, при этом копыто его левой, вывернутой назад ноги цокало о каменный пол под соломой, а широкая перепончатая лапа чешуйчатой правой ноги звонко шлепала по мере продвижения вперед. Потянувшись вперед, длинные мускулистые лапы коснулись пола и заскребли по нему когтями. По мере того, как чудовище разглядывало узников, его щелеобразная пасть раздвинулась в подобие улыбки, обнажившей длинный ряд желтых клыков.
Оно двинулось в центр камеры и там неподвижно застыло. Дождь из цветов пролился откуда-то сверху, но чудовище смахнуло их, как бы досадуя на непрошенную помеху. Кожа его туловища была совершенно лишена волосяного покрова и только местами покрывалась чешуей. Существо было явно бесполым. Неожиданно высунувшийся из пасти язык был красновато-коричневого цвета и раздвоен на конце.
В это время прикованные узники, застыв в неестественной неподвижности, хранили молчание. Разноцветные глаза еще и еще раз переводили взгляд с одной жертвы на другую…
Вдруг с неожиданной проворностью чудовище ринулось вперед и, выбросив молниеносно правую лапу, схватило толстяка, завопившего при его появлении в дверях.
Единым рывком человек, издававший душераздирающие крики, был освобожден от цепей. Затем рот чудовища сомкнулся на его шее, и крик, захлебнувшись, замер. Несколько мгновений тело билось в конвульсиях и затем безжизненно повисло, зажатое в смертельных тисках.
Подняв голову, чудовище рыгнуло и облизало окровавленный рот. Его взгляд задержался на том месте, откуда оно только что выхватило недавнюю жертву. Не спеша перевалившись и опершись левой лапой, правой оно изъяло руку, все еще болтавшуюся в наручнике вдоль стены. Более мелкие останки, разбросанные по полу, не были удостоены вниманием.