Дин Рид: трагедия красного ковбоя
Шрифт:
Между тем все недостатки кубинского режима существовали не благодаря, а во многом вопреки действующей власти. Ведь главный враг Кубы – США – находился в непосредственной близости и ни на секунду не переставал вынашивать планы по ликвидации ненавистного ему коммунистического строя. Против Кубы ежедневно велась массированная идеологическая пропаганда, осуществлялись диверсии, засылались шпионы. Кубе буквально не давали свободно дышать, используя любой удобный случай, чтобы устроить ей какую-нибудь пакость. Вот и в преддверии молодежного фестиваля со страниц многих своих печатных изданий США вылили на своего соседа буквально ушаты грязи. Статьи были откровенно тенденциозными. Например, писалось
XI Всемирный фестиваль молодежи и студентов открылся 27 июля на Латиноамериканском стадионе. Под звук торжественных фанфар знаменитый кубинский бегун Альберто Хуанторено появился на беговой дорожке и, вбежав по ступеням, зажег огонь в огромной чаше стадиона. Затем началось торжественное шествие делагатов фестиваля. Первой шла делегация ГДР, которая пять лет назад принимала у себя предыдущий фестиваль. Когда на стадион вышла делегация Чили, все присутствующие в едином порыве встали со своих мест и приветствовали чилийцев бурными аплодисментами.
На открытии не было кубинского лидера Фиделя Кастро, но был его родной брат Рауль. Он и выступил с приветственной речью перед собравшимися.
Среди гостей фестиваля был и лидер ООП Ясир Арафат, с которым Дин, естественно, встретился. Во время этой встречи Дин с грустью сообщил Арафату, что фильм «Телль-Заатар» не состоится. Как ни странно, но Арафат этому сообщению не удивился. Оказалось, что ему уже успели об этом сообщить сами восточногерманские руководители. Арафат ободряюще похлопал Дина по плечу и произнес:
– Ты не должен принимать это близко к сердцу. Ты сделал все, что мог: написал замечательный сценарий, был готов к съемкам. Это все политики испортили.
Дин не стал уточнять, каких именно политиков Арафат имел в виду, но к этой теме они больше не возвращались.
Во время той встречи Арафат познакомил Дина с высоким и симпатичным палестинцем, которого он то ли в шутку, то ли всерьез назвал сыном. На самом деле Дин знал, что детей у Арафата не было, но эта реплика ясно указывала на то, что этот человек действительно очень дорог лидеру ООП. Мужчину, который, судя по внешности, был ровесником Дина, звали Али. Он возглавлял службу охраны Арафата («Отряд 17») и оказался чрезвычайно начитанным и образованным человеком, прекрасно владевшим не только английским, но и французским языком. Он сразу огорошил Дина фразой о том, что в его сценарии «Телль-Заатар», который он тоже, оказывается, читал, есть ошибка.
– Вы пишете, что оба ваших главных героя учились в Советском Союзе, но неправильно указываете название учебного заведения: в Москве нет медицинского института имени Семенова, а есть мединститут имени Сеченова.
– Вы так хорошо знаете Москву? – удивился Дин.
– Да, приходилось там бывать, – улыбнулся Али.
– Еще он бывал в Сорбонне, где получил прекрасное образование, – встрял в их разговор Арафат, который стоял поблизости.
– Кстати, когда я там учился, я купил в музыкальном магазине вашу пластинку, – вновь подал голос Али. – Там был какой-то романс, который очень нравился моей тогдашней девушке.
– «Наш летний романс», – уточнил Дин название своей песни.
– Точно, он самый. А вот мне больше нравились рок-н-роллы
Дин и Али проговорили где-то с полчаса, обсудив разные темы. Этот человек понравился Дину, хотя, узнай он подробнее его подноготную, сильно бы удивился. Чуть позже именно так и произойдет. Этим человеком был Али Хасан Саламе, который был создателем и одним из руководителей самой одиозной вооруженной группировки ООП «Черный сентябрь». Именно это подразделение в сентябре 1972 года устроило теракт на мюнхенской Олимпиаде, когда погибли 11 спортсменов команды Израиля. После этого «Моссад» устроил настоящую охоту за «сентябристами» и за год уничтожил 11 его участников. Однако до Саламе им тогда добраться так и не удалось, поскольку тот был крайне осторожен. «Моссад» доберется до него чуть позже: в январе 1979 года Саламе будет взорван на одной из улиц Бейрута. Однако вернемся в фестивальную Кубу.
В те же дни у Дина состоялась еще одна знаменательная встреча – с вдовой Виктора Хары Джоан. Она сообщила Дину, что все так же живет в Лондоне вместе со своими дочерьми. И что в этом году известная школа танцев в Лейпциге пригласила ее и еще балетмейстеров из 15 стран (двоих из Советского Союза) преподавать две недели в своих стенах. Еще Дин был обрадован новостью о том, что в Чили продолжают помнить и любить Виктора Хару.
– В апреле в Сантьяго прошел фестиваль народной музыки, – сообщила Джоан. – И там на сцене висел портрет Виктора, хотя люди рисковали: если бы хунта прознала об этом, она бы запретила фестиваль.
Джоан также рассказала, что в Гаване уже смонтирован документальный фильм о Викторе, состоящий из отрывков его концертных выступлений. Кроме этого, Джоан организовала концерт солидарности с Чили, где выступили многие известные исполнители песен протеста, в том числе и земляк Дина Пит Сигер.
Все дни фестиваля были чрезвычайно насыщенными для Дина. Все было так же, как и пять лет назад, когда он участвовал в предыдущем подобном фестивале, проходившем в Восточном Берлине: Дин только и делал, что переезжал с одного места на другое и участвовал в различных мероприятиях – то митингах, то концертах политической песни. Так, 31 июля он принял участие сначала в митинге солидарности с народами, молодежью и студентами арабских стран, а потом в концерте, который проходил в профсоюзном Дворце имени Ласаро Пеньи (на нем присутствовал кубинский лидер Фидель Кастро). Дин пел песни протеста, а также одну из своих любимых песен – кубинскую «Гуантонамеру».
1 августа Дин уже был в Международном центре антиимпериалистической солидарности, где кроме него были также Ясир Арафат, Луис Корвалан и другие известные политики и общественные деятели. На следующий день в Гаване прошел День солидарности с народами Латинской Америки. Во второй половине дня Дин выступил на открытой эстраде возле Клуба советской делегации, расположенного в живописном районе Гаваны Мирамаре (в этом концерте приняли участие также Иосиф Кобзон, Лев Лещенко, Ирина Понаровская, Владимир Винокур и другие артисты).
Радостная атмосфера, которая царила тогда в гаванской столице, оставила неизгладимое впечатление у всех присутствующих. Было много забавных случаев. Например, группа польских делегатов решила пролететь на аэростате над Гаваной – с набережной Малекон до Клуба польской делегации (это примерно 3 километра пути). Однако в первый день путешественников постигла неудача – они приводнились в волнах Мексиканского залива. Но 4 августа попытка была повторена вновь и завершилась успехом. Об этом событии написали все кубинские газеты, сделало репортаж телевидение.