Дин Рид: трагедия красного ковбоя
Шрифт:
10 ноября Дин и Патрисия были уже в Ростове-на-Дону, чтобы продолжить гастроли. Два дня спустя Дин дал первый концерт в тамошнем концертном зале при полном аншлаге. Та же ситуация была и на втором концерте, который состоялся на следующий день, 13 ноября. Дин пел по большей части все те же протестные песни, но во втором отделении спел несколько рок-н-роллов, чем здорово завел публику, которая в подавляющем большинстве впервые видела живого американского певца.
Следующим пунктом гастрольного
– У Дина разболелось горло, – ответил переводчик.
– Что же вы мне раньше не сказали! – всплеснула руками женщина. – У меня в знакомых ходит ведущий отоларинголог Кисловодска Дора Исидоровна Лернер. Несмотря на то что работы у нее всегда выше крыши, такому гостю она не откажет. Сейчас я ей позвоню.
И Толчанова тут же набрала на телефоне, стоявшем на столе, номер врача. А через минуту уже радостно сообщала Дину о том, что врач согласилась его принять немедленно. Услышав это, Дин достал из кармана кожаное портмоне.
– Сколько стоит консультация? – перевел Андрей его вопрос.
– Вы нас обижаете, – покачала головой Толчанова. – Дин Рид наш гость, и ему эта услуга обойдется бесплатно.
И Дину не оставалось ничего иного, как спрятать свое портмоне обратно в карман.
Спустя полчаса они уже были в клинике. Осмотрев пациента, Дора Лернер поставила неутешительный диагноз:
– Сильное воспаление голосовых связок, на гортани большое количество гнойничков. Так что вам, голубчик, петь никак нельзя.
– Как нельзя?! – встрепенулся Дин, когда Андрей перевел ему слова врача. – У меня контракт, я обязан дать еще несколько концертов. Иначе я буду вынужден платить неустойку, а это очень большие деньги.
– А вам что дороже: деньги или ваше здоровье? – поинтересовалась в ответ Лернер.
– Здоровье, конечно, дороже, но и денег для штрафов у меня тоже нет. К тому же моя жена вот-вот родит.
Услышав слова о беременной супруге, доктор смягчилась.
– Хорошо, я сделаю вам необходимую процедуру, но вам придется потерпеть – будет больно.
– Боли я не боюсь, – расплылся в счастливой улыбке Дин. – Куда садиться?
И доктор указала ему рукой на кресло. Процедура заняла несколько минут, и во время нее Дин даже ни разу не застонал,
– Теперь вам будет полегче, но мне все равно придется быть рядом с вами, чтобы делать ингаляцию.
– Но это же несколько концертов в разных городах! – удивился Дин.
– Значит, придется ездить во все эти города, – развела руками Дора Лернер.
Когда Андрей перевел Дину эти слова доктора, тот сначала остолбенел, а потом бросился к врачу и стал прилюдно целовать ей руки. После чего сказал:
– Я многих врачей повидал, но такого, как вы, вижу впервые в жизни! У вас в Советском Союзе все такие?
– Все, – хором ответили обе женщины, после чего дружно рассмеялись своему одинаковому ответу.
Дин пробыл в Кисловодске несколько дней и дал два концерта. И на каждом за кулисами дежурила Дора Лернер с ингалятором. Она обрабатывала певцу горло несколько раз: перед началом концерта и во время перерыва между отделениями, а также иногда в паузах между песнями. Кроме этого Дин в эти же дни проходил специальные процедуры в санатории «Орджоникидзе». Особенно он полюбил принимать горячую доломитную ванну, а также сульфатную.
Однажды, когда они с Андреем возвращались после ванн в гостиницу, у выхода из санатория они столкнулись с группой мужчин, один из которых, узнав Дина, первым шагнул к нему и протянул руку для приветствия. Затем мужчина сказал несколько слов, которые Андрей перевел следующим образом:
– Он говорит, что рад познакомиться с американцем, который не видит в Советском Союзе врага. И еще хвалит тебя за вчерашний концерт, на котором он побывал вместе со своими товарищами.
– Поблагодари его за добрые слова и спроси, как его зовут, – попросил Дин.
Однако Андрей, переведя первую часть просьбы Дина, вторую проигнорировал. И только когда мужчина ушел, сообщил:
– Этого мужчину зовут Юрий Владимирович Андропов. Он секретарь ЦК КПСС, а здесь находится на отдыхе – лечит больные почки. Советую тебе запомнить это имя: глядишь, когда-нибудь пригодится.
Дин так и сделает: запомнит Андропова и, когда весной следующего года того назначат председателем КГБ, восхитится: надо же, совсем недавно этот человек жал мне руку и благодарил за мое творчество.
В последний вечер перед отъездом из Кисловодска Дин, Патрисия и Андрей заглянули на полчаса в филармонию к Тамаре Толчановой. Дин поблагодарил ее за помощь в деле его лечения, после чего вышел на несколько минут из кабинета – отправился в администрацию, чтобы еще раз уточнить дальнейший график гастролей. Когда дверь за ним закрылась, Тамара через Андрея задала Патрисии вопрос, который давно вертелся у нее на языке:
– Я заметила, что у вас все время грустные глаза. Не потому ли, что трудно быть женою человека, которого все так любят?