Династия Дунканов
Шрифт:
Он без выражения сообщил:
– Лаверн мертв.
– Уолтер, это ты зря, но я буду защищать тебя. У тебя были достаточные причины…
– Я не убивал его. Я колотил в его дверь, когда он застрелился.
Селина и Аугуста с рыданиями медленно возвращались к дому. Уолтер, которого за руку держал Клод, следовал за ними, а я поднималась последней.
От финала этого ужасного дела у меня болело сердце. Конечно, теперь все было ясно. Все нападения на меня – дело рук Лаверна. Он силился сохранить ненайденным тело Мари, но помимо этого он, возможно, любил меня. Я не знала, так ли это,
Уолтер, приняв успокоительное, лег в постель. То же сделала и Аугуста. Одетта приготовила ужин, но ни у кого не было настроения отдавать должное еде, хотя мы подошли к столу и ковырялись в тарелках.
– Уолтеру не следует так убиваться, – сказал Клод. – Она этого не стоила.
– Она мертва. Оставь бедную девочку в покое, – настоятельно попросила Селина. – Я рада лишь, что Уолтер не убил Лаверна. Вот этого я бы не перенесла. Подумать только, все это произошло прямо у нас на глазах, а мы ни о чем не имели ни малейшего понятия.
– Я действительно никогда не предполагал, что Лаверн способен на подобное, – сказал Клод. – Это означает, что нам не дано знать, что на уме у соседа. Ладно, теперь это позади.
– Разве? – спокойно спросила я.
Клод понял, о чем я. Селина вопросительно смотрела на меня.
– Теперь уже нет нужды в решении суда, объявляющем Мари умершей, – сказал Клод.
– Это упрощает дело.
– Вы не изменили вашего решения? – спросила я.
Он выглядел удивленным.
– С какой стати, Джена? Разве это имеет отношение к моим планам? К моему внуку?
– Остановись, – резко сказала Селина. – Сейчас не время обсуждать эту тему.
– Джена ее подняла, а не я. Она хотела ответа. Я его дал. Смерть Мари и Лаверна никоим образом не связана с моими планами бракосочетания Джены и Уолтера. На самом деле теперь мы сможем сыграть свадьбу гораздо скорее. Никто не найдет странным, что Уолтер женится так быстро после обнаружения тела Мари.
– Это неприлично, – сказала Селина и поднялась из-за стола.
– Мари никогда не заслуживала скорби и слез Уолтера, – настаивал Клод. – Лаверн обманул нас всех и даже замышлял убить Джену. Почему мы должны горевать по нему? Здесь не о чем горевать. Давайте быстро справим свадьбу.
– Нет, – отказалась я. – Пока не вернется Дэвид и я не расскажу ему о том, что произошло.
– Я согласен с этим, Джена. Но сообщите ему больше того, что произошло за время его отсутствия. Сообщите ему о том, что еще произойдет. Ему предстоит свыкнуться с этой мыслью. На следующий вечер он будет дирижировать на премьере, которая, как он узнает, того стоит. Вы тоже узнаете. Теперь я сказал все. У меня есть дело в библиотеке. Всего доброго, Селина, дорогая моя. Всего доброго, Джена.
Селина предупредила:
– Вам не удастся изменить его решение, моя дорогая.
– Я знаю. Я скажу Дэвиду. Это будет самая трудная вещь в моей жизни, но я дала слово. У Дэвида должен быть шанс.
– Одно он будет знать наверняка, – заметила Селина. – Что вы любите его всем сердцем. Сомневаюсь, чтобы я смогла поступить так же, как вы. Я даже не уверена в благоразумии этого поступка, но уважаю его. Обещаю, что если вы выйдете за Уолтера, я позабочусь о том, чтобы
Я не нашлась, что ответить, и просто поблагодарила ее и отправилась в свои комнаты. Завтра Дэвид должен вернуться из печальной поездки, в которую я его послала. Возможно, на следующий день я выйду за Уолтера. Моя жизнь кончалась.
То, что мне больше не угрожала опасность, доставляло облегчение, но и радости от этого я не испытывала. Дэвид должен быть на борту пакетбота, который причалит поздним утром. Мне надо быть там с приветствием, которое уничтожит все наши надежды. Я знала, как твердо он станет убеждать меня в том, что цена его успеха слишком велика, но я дала слово, а Клод по-прежнему может погубить Дэвида. Без этой угрозы над моей головой я могла бы не покориться Клоду, даже теперь, после того как сказала ему, что приму все его требования ко мне. Обещание, добытое таким принуждением, имело для меня невеликое моральное значение.
Утром я тщательно оделась, хотя мне этого не особенно хотелось. Кабриолет уже стоял, и после завтрака, который я едва отведала, я была готова направиться в Новый Орлеан на встречу с Дэвидом.
– Вот увидите, так будет лучше всего для вас обоих, – сказал Клод. – Сожаления через некоторое время пройдут. Уолтер не чудовище, в конце концов.
– Уолтер, – ответила я, – превосходный молодой человек и заслуживает права самому выбирать жену.
– В первый раз, Джена, у него получилось не совсем удачно. Я с вами не согласен. Кроме того, как я часто утверждал, именно кровь вашего рода я хочу соединить с кровью моей семьи.
– Как с вашим обещанием восстановить положение Дэвида?
– Сегодня днем состоится общее собрание совета директоров. До исхода дня Дэвид будет иметь свой контракт. Через два дня он будет дирижировать на премьере, и на сей раз с успехом.
– Он имел бы успех и в первый раз, если бы не вы, – горько произнесла я. – Никогда не прощу вам сделанного.
– Со временем простите. Я удачливый человек, Джена, а чтобы достичь такого положения в жизни, надо быть упорным и непреклонным. Надо обязательно достигать того, к чему стремишься, это сохраняет веру в делах и в личной жизни. Я могу не испытывать радости от некоторых вещей, которые вынужден делать, но если они должны быть сделаны, моя совесть остается чистой.
Я не ответила ему. Я забралась в кабриолет и отправилась в самую печальную поездку в моей жизни.
Когда пакетбот причалил, и палубные матросы кричали, чтобы спустили сходню, я увидела у поручней Дэвида, искавшего глазами меня в толпе на пристани. Я помахала ему. Он поднял обе руки и помахал в ответ. Он одним из первых сошел с судна, обнял и поцеловал меня со страстью, на которую я ответила тем же. В последний раз, подумала я.
– Мои новости подождут, – объявил он. – Я слышал о Лаверне и Мари. Вчерашней ночью это известие пришло вверх по реке, и мне рассказали о нем, когда мы остановились, чтобы пополнить запасы топлива. Я хочу знать подробности. Хочу знать подробности, но больше всего меня восхищает, что его вовремя обнаружили. Теперь вам уже не угрожает опасность.