Династия Виндзоров. Ужасная история английского двора
Шрифт:
Король кое-что знал о борьбе за власть не на жизнь, а на смерть между партиями вигов и тори, поэтому он попытался при назначении на ключевые должности блюсти непредвзятость и выбирать для сей цели лиц нейтральных взглядов. В результате почти все ответственные посты оказались занятыми вигами, сумевшими вовремя изобразить из себя сторонников ганноверской династии. Тут следует учесть, что тори, среди которых было немало католиков и сторонников пребывавшего в эмиграции во Франции претендента на престол, считали Георга-Людвига настоящим узурпатором власти. Единственно, во что король вмешивался, так это в вопросы внешней политики, в которой разбирался весьма здраво. Как в то время, так и впоследствии, бытовало мнение, что монарх по тупости и отвращению к новым подданным был полным невежей в английском языке, его даже называли «чурбаноголовым». Однако постепенно историки пришли к выводу, что Георг I владел им вполне сносно, просто предпочитал разговаривать с придворными по-французски, как оно и было принято при всех
Англию он не любил и стремился при малейшей возможности отправиться в родной Ганновер. Подсчитано, что за все время правления примерно пятую часть оного Георг-Людвиг провел на континенте. Никакого облегчения для судьбы его супруги в замке Альден не было сделано. Ее даже не сочли нужным поставить в известность о том, что ее сын Георг-Август в 1705 году женился по замыслу бабки, курфюрстины Софии, на круглой сироте, принцессе Каролине Бранденбург-Ансбахской, а в 1706 году дочь вышла замуж за прусского короля Фридриха-Вильгельма. Таким образом, Альденская узница стала родоначальницей двух династий, которые впоследствии своими ответвлениями оплели всю Европу. Подобное отношение отца к матери породило у Георга-Августа ненависть, которую он так и не смог изжить в себе.
ВОЦАРЕНИЕ ФАВОРИТКИ
Тем временем на Мелюзину фон дер Шуленбург и ее родню излился поток милостей. Ее брату и сестрам были пожалованы графские титулы; когда в 1720 году в возрасте 37 лет скончался ее брат Фридрих-Вильгельм, его похоронили в Вестминстерском аббатстве. Мелюзина, принявшая в 1716 году британское подданство, для начала получила ирландские титулы 12 герцогини Манстер, маркизы Дангэнен, графини Дангэнен и баронессы Дандок. Уже в 1719 году ей были пожалованы титулы английского пэрства: герцогини Кендалл, графини Февершем и баронессы Гластонбери. Император Священной Римской империи германской нации Карл VI позднее возвел ее в княжеское достоинство фон Эберштайн с собственным гербом, из чего некоторые историки сделали вывод, что она была тайно обвенчана с королем Георгом I. Однако они, похоже, не приняли во внимание тот факт, что Георг I был также главой англиканской церкви, носителем титула «Защитник веры» и не мог нарушать ее законы. В ту пору в Великобритании разведенные особы не имели права вступать в брак, пока жив бывший партнер.
12
Поначалу согласно «Закону о престолонаследии» Георг-Людвиг не имел права присваивать английские аристократические титулы немцам, но после принятия Мелюзиной британского подданства это ограничение отпало.
Мелюзина поселилась сначала в Сент-Джеймсском дворце, но тот находился в довольно неприглядном состоянии. Поэтому вскоре после соответствующего ремонта пара обосновалась в Кенсингтонском дворце, где вела совершенно супружеский образ жизни. Все дочери фаворитки также были хорошо пристроены. Правда, жизнь старшей Анны-Луизы сложилась довольно неудачно. В возрасте 15 лет она уломала родителей позволить ей выйти замуж за офицера Филиппа фон Бусше-Иппенбурга, но супружеская жизнь показалась ей скучной. Молодая дама, по выражению современника, обзавелась «тысячей любовников и, будучи застигнутой в постели с мужчиной, была разведена с мужем». Довольно авторитетные современники обвиняли ее не только в кровосмесительной связи с отцом-королем, но и с его сыном Георгом-Августом и даже внуком, принцем Фредериком. Анна-Луиза осталась в Ганновере, где получила титул графини фон Дёлиц и небольшой дворец под тем же названием в поместье курфюрстов Херренхаузен, расположенном совсем недалеко от города. Средняя дочь Мелюзины вышла замуж за графа Честерфилда, младшая – за немецкого графа Шаумбург-Липпе.
Обычно Мелюзине приписывали такое корыстолюбие, что она «продала бы честь короля за 1 шиллинг». Но фаворитка была отнюдь не глупа, расчетлива, дипломатична и весьма разумно пользовалась своим влиянием на короля. При этом следует учесть, что она вовсе не царила при дворе безраздельно. Уже упомянутая сводная любимая сестра короля, София-Шарлотта фон Кильмансегг, в Англии графиня Дарлингтон, терпеть ее не могла и всячески ставила палки в колеса, стремясь играть первую роль при дворе. Любопытное воспоминание о внешности «Слона» оставил сын Уолпола, Хорэс: «София-Шарлотта, которую я видел у матери в своем детстве и которая, по моим воспоминаниям, испугала меня своей гигантской фигурой, была столь же дородна и тучна, сколь герцогиня [Мелюзина] высока и тоща. Два злобных черных глаза, большие и перекатывавшиеся под высоко выгнутыми бровями, два акра пунцовых щек, океан переливавшейся через край шеи, неотделимой от нижней части ее тела, ни одна часть которого не была стеснена корсетом, – не удивительно, что ребенок страшился этой великанши-людоеда, а лондонская толпа вовсю развлекалась при виде подобного сераля». Графиня Дарлингтон была чрезвычайно высокого мнения о своей особе и пыталась интриговать против всех прочих членов королевской семьи. Например, она очень активно вмешивалась в такой важный вопрос, как выбор невесты для принца Уэльского
Мечтой короля Георга было, подобно французским королям, содержать свою любовницу за счет цивильного листа, но из этой затеи в высоконравственной Великобритании ничего не вышло. Когда подал в отставку герцог Сомерсет, королевский шталмейстер, монарх сделал безуспешную попытку передать его жалование в 7000 фунтов фаворитке. Мелюзина получала из его личных средств пенсию в 7500 фунтов в год, а также имела доход от своего поместья в Голштинии. Этих поступлений не хватало, ибо ее положение требовало роскошных туалетов, к тому же она финансово поддерживала свою родню, которой была очень привержена. Естественно, подобная тороватость обходилась ей в копеечку, в особенности если учитывать дорогостоящее увлечение ее брата Даниэля-Бодо алхимией. Помимо этого она щедрой рукой тратила на благотворительность, иногда оплачивала долги бедняков и заботилась о внуках Георга, которых тот фактически отобрал у их родителей. Мелюзина была очень набожна и по воскресеньям посещала 7 церковных служб. Наверняка она старалась замолить свой грех внебрачного сожительства с Георгом-Людвигом во избежание вечного наказания, ожидавшего ее на том свете.
Хотя связь Георга и Мелюзины давным-давно перешла в разряд некого супружества, она совершенно не препятствовала его кратковременным интрижкам на стороне. Женщин он выбирал из числа фрейлин своей невестки, принцессы Уэльской, урожденной Каролины Бранденбург-Ансбахской. Для фаворитки это не было секретом, она терпеливо сносила все похождения Георга, но серьезно обеспокоилась, когда Георг, похоже, серьезно увлекся чуть ли не самой привлекательной фрейлиной Мэри Лепелл (1700-1768), или, как ее звали при дворе, Молли. Девица являла собой настоящую звезду. Она была красива, умна, дерзка и буквально искрилась весельем. Поэты Поуп и Гэй воспевали ее красоту в стихах, даже Вольтер удостоил ее стихами «о страсти, которую вы зажгли в моей груди». Ухаживания Георга ничуть не смущали Молли, она имела обыкновение после бесед с королем пересказывать друзьям их содержание, пародируя весьма неуклюжую манеру Георга любезничать.
Мелюзина почуяла грозившую опасность и будто бы заплатила девушке 4000 фунтов, чтобы та исчезла с глаз долой. Обзаведясь приданым, Молли скорехонько вышла замуж за Джона Харви, личность совершенно неординарную, о которой речь пойдет ниже. Может показаться странным, что такая независимая барышня согласилась на подобную сделку, но здесь стоит рассказать о любопытном факте ее биографии. Отец Мэри, бригадный генерал Николас Лепелл, был небогат. В 1705 году он получил задание сформировать пехотный долг и записал туда свою дочь корнетом. Молли очень долго получала офицерское жалованье, существенная добавка к фрейлинскому жалованью 300 фунтов в год, пока эта история не стала предметом злых насмешек при дворе. Вместе с полагавшимся ей как фрейлине пособием в 3000 фунтов по случаю замужества отступные от Мелюзины превращали ее в богатую невесту.
Стремясь создать себе надежную финансовую опору на случай потери своего положения, Мелюзина безо всякого стеснения торговала должностями, патентами на офицерские звания и титулами, составив себе крупное состояние. Георг занимался государственными делами в ее покоях, что лишь придавало вес толкам о влиятельности фаворитки. Уолпол писал о ней: «Она была такой же королевой Англии, как и любая другая в истории». Впрочем, внучка Георга I, принцесса Вильгельмина, высказалась о Мелюзине довольно похвально: «Герцогиня Кендальская не была плохой женщиной. Она не обладала ни большими пороками, ни великими добродетелями».
Мелюзина старалась сделать себя незаменимой для короля, и это ей удавалось. Маркграфиня Байрейтская оставила о ней такой отзыв: «Герцогиня Кендалл относится к числу тех особ, которые настолько хороши, что ни к чему не пригодны. Она не обладает ни пороками, ни добродетелями, и все ее старания направлены на то, чтобы сохранить свой фавор и помешать кому-либо еще лишить ее оного». Влияние на короля она старалась использовать в полной мере в свою пользу.
Известно, например, что ей удалось частично восстановить утраченное положение опального политика Болинброка, сделавшего нашумевшую карьеру во времена королевы Анны. Тот в свое время попытался поддержать католического претендента на престол и был вынужден бежать во Францию. Впоследствии он женился там на богатой вдове двоюродного брата мадам де Ментенон, морганатической супруги короля Людовика ХIV, и вернулся в отечество. За вознаграждение в 11 000 фунтов от его жены Мелюзина добилась возврата ему конфискованного имущества, правда без восстановления титула и места в палате лордов, так что воскресить блестящую политическую карьеру Болинброку не удалось. Аристократ Джеймс Бриджес заплатил Мелюзине 9500 фунтов за титул герцога Чэндоса, а Джейкоб Бувери, по выражению сплетников, «купил свой горностай 13 (титул виконта Фоукотопа) у герцогини Кендальской по цене 12 000 за ярд». Но дважды пристрастие к деньгам вовлекало фаворитку в весьма неприглядные истории.
13
Парадные одеяния титулованной английской знати, предназначенные для особо важных событий типа коронации, отделаны горностаем.