Диомед, сын Тидея. Книга 2. Вернусь не я
Шрифт:
– Оракул сказал, что ты сокрушишь один мир, спасешь другой и построишь третий. Может быть, ты все-таки бог?
– Не бог, - наконец улыбнулся я.– К счастью, не бог. Еще... Уже...
– Не пойму, Тидид, - вновь повторила она.– Ты хороший полководец, ты неплохой правитель. В Трое готовы. У ванакта Приама было время собрать союзников из половины Азии. Даже если вы победите, то все равно изойдете кровью. Ты же сам сколько раз говорил мне о дорий-цах!.. А войско моего отца рядом.
Я поглядел на нее, на серьезную не по
– Это ты хороший полководец и неплохой правитель, Цулияс, царевна хеттийская. Но есть вещи более важные, чем победа.
– Может быть, - согласилась она.– Знаешь, ванакт, я помню одну старую песню. Нашу, хеттийскую. Песню про бога Улликумми. Там есть такие слова:
Уж не тот ли прислужник плох, Что поставил трон, Раз ты не хочешь сесть? Уж не тот ли кравчий плох, Что чашу тебе предложил, Раз ты не хочешь пить?
Ее рука коснулась моей - на какой-то миг, словно чайка задела крылом.
– Ты решил выпить свою чашу, Тидид?
Черный нос "Калидона" рассекал винноцветную плоть, ярым огнем горел Солнцеликий Гелиос.
Раб стал свободным. Свободный человек спешил выпить свою чашу.
Троя!
ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ
КПИОТЕОМАХИЯ*
*Кинотеомахия- борьба собаки с богами (греч.).
СТРОФА-1
Насиловали...
Жестоко, беспощадно - прямо на смоленых досках палубы. С хрипом, визгом, подвыванием, с каплями густой слюны, с каплями густого семени, размазанного по лицу, по губам. Долго, раз за разом, без устали, без милости.
Насиловали - меня.
Шершавые доски вгрызались в спину, острые зубы рвали плечо, острые ногти терзали мою плоть...
Ванакт Артоса терпел молча. Мужчины не кричат, даже когда их насилуютособенно если насилует собственная жена.
– Ублюдок! Ублюдок! Похотливый козел! Я перевяжу твой уд веревкой, канатом, я тебя оскоплю, я-а-а...
Богоравная ванактиса Айгиала, дочь Амфиарая Вещего, жадно сглотнула семя, зажмурилась, застонала. На какой-то миг смертельная хватка ослабла.
– Это тебе за всех твоих девок, ванакт! За всех твоих... Можно было вырваться, прокатиться угрем по палубе (учил меня такому дядя Эгиалей на случай, ежели в бою с ног собьют!). Да только куда бежать? Море кругом!
Корабли толстяка Полидора ждали нас, где и ведено было - возле острова Гидрия. С самого начала мне это на-званьице не понравилось. Как чуял! А когда небольшая юркая кимба нагло ткнулась о борт "Калидона", когда бухнулась доска между палубами, когда на нее ступила богорав-ная ванактиса, понял - не зря чуял. Даже поздороваться не изволила государыня аргивянская, даже в мою сторону поглядеть. Оскалилась, головой в золотом венце мотнула:
– В воду! Все в воду!
Только и пошел плеск над Миртойским морем, до самых Киклад слышно. Под шумок я тоже к дельфинам сбежать пытался. Да где там!
– Не смей уходить! Я твоя жена, ванакт! Я тебе напомню, что я твоя жена...
Я покорился,
– Я тебе напомню, похотливый козел...
Сжали худые пальцы мою плоть истерзанную, искусанную... отпустили. И насильники, видать, устают! ...Интересно, это кто из нас похотливый козел? А за бортом - плеск. Наслаждаются мужи аргивянские теплым морем. Смеются? Нет вроде. Не иначе - сочувствуют.
– Полидор привел сорок кораблей. Еще двадцать придут прямо в Авлиду через два дня...
Державными делами богоравная ванактиса занималась тут же, на палубе, на моем плаще сидя. Голая, в одном венце золотом.
...И с брызгами семени на губах.
– Почти пять тысяч человек, двести лошадей, колесницы...
– Ясно.
Я поглядел на белые паруса, заполнившие залив, принялся было считать, бросил. Ванактиса не ошибается.
А молодцы Толстяк с Дылдой! Большое войско за эти три года подготовили. Правда, сразу в бой его не поведешь - мальчишки еще. Думал я новых воинов в Азии по горным перевалам погонять, в мелких стычках закалить, да вот не успел.
Авлида! Что там делал носатый Агамемнон эти три года? С ума сойти можно!
– Я привезла кучу табличек, ванакт... но это услеется. Есть несколько дел. Важных...
Встала, как и была, голая, задумалась.
...А вроде как пополнела моя богоравная, плотью взялась! Уже и ребра не разглядишь, и бедра на бедра похожи стали. Вот кому эти годы на пользу пошли!
Миртойское море- западная часть Эгейского моря.
Ну и мыслишки же у меня! Это после всего! Завела она меня, супруга моя верная, кто бы подумать мог?
– Ты должен назначить нового главу совета гиппетов, ванакт. Мы решили, что это буду я.
– Ты?!
Вообще-то от ванактиссы аргивянской можно ожидать всякого. Но такого!..
– Я! Полидор отказывается, Киантиппу Эгиалиду только тринадцать. Комету восемь, а Промаха в Аргосе не очень любят. Не забывай, я дочь Амфиарая, сейчас я старшая в семье. Эвмел Адрастид в последний год не вставал, делами все равно пришлось заниматься мне.
Голая рука как бы невзначай поправила золотой венец в волосах... Я только вздохнул. Промах, конечно, не промах, и Полидор* - тот еще подарок, но куда им до этой костлявой!
*Имя "Полидор" можно перевести как "Великий Дар".
...То есть не такой уже и костлявой! Да-а-а...
– Про твои дела в Азии можешь не рассказывать, наслышана. Жаль, не вышло с Кеми...
И вновь вздыхать пришлось. Чуть ли не до зубцов крепостных завалили мы Аргос добычей. Видать, все мало!
Богоравная вновь присела, потянула меня за руку. Бухнулся я на доски шершавые голым афедроном. Никак вновь насиловать станут?
– А теперь слушай. Большая часть войска Агамемнона действительно в Авлиде, остальные плывут туда с востока. "Пенелопу", корабль Одиссея, видели у Наксоса...