Дип. Месть «Красной вдовы». В аду все спокойно
Шрифт:
— Как видите, сержант, — продолжал я, — моя сегодняшняя попытка сотрудничать с вами может оказаться обоюдно полезной. Я принадлежу к иной среде и потому имею другие источники информации. И как только мне станет что-либо известно, буду рад поделиться этим с вами.
Хард откинулся на спинку кресла.
— Ты, Дип, кое в чем обгоняешь даже полицию. За твоими действиями приятно наблюдать. Раньше я с таким же интересом следил за Беннетом. Он, пожалуй, был таким же способным и ловким. У него многому можно было поучиться,
— Благодарю за сообщение. Значит, не профессионал?
— Безусловно. Ни один бандит такого не проделает. Дело в том, что этот подонок стрелял в Беннета из 22–го калибра. Стрелял с близкого расстояния, но так неумело, что попал ему в шею. Некоторое время Беннет был еще жив. Поэтому я и сказал, Дип, что вы беретесь за непосильное дело.
— Он помолчал, а затем с явным сарказмом добавил:
— Тот подонок совершенно не похож на тебя, Дип. Ведь у тебя другой калибр, тот, что ты отнял у полицейского. Все еще носишь его, Дип?
Я пожал плечами, вынимая из кармана платок, невинно распахнул полу пиджака, слыша торжествующий шепот Кэта:
— «Ага»?!
— Хорошо, — бросив на меня мимолетный взгляд, Хард продолжил:
— Этот вопрос мы пока оставим открытым. У нас есть заключение эксперта относительно того 22–го. Если он попадется нам в руки, мы сможем с абсолютной точностью сказать, что именно из него и был застрелен Беннет.
Но этот дамский пистолетик бесследно исчез. Вот тебе кое-что взамен твоей информации, Дип, — Весьма признателен, сержант.
— Не стоит.
Кэт потянул меня за рукав.
— Нам можно идти? — спросил я, поднимаясь.
— Да, — кивнул Хард.
Я открыл перед Элен дверь и пропустил ее вперед. Кэт шепнул мне, что тотчас же отправляется на поиски Чарли Вица, а затем постарается выследить Лео Джеймса. Я сунул ему несколько банкнот и сказал, чтобы он поддерживал связь с Беттеном.
Роск поджидал Элен у выхода, и мы вместе отправились в бар Гими.
Роску моя компания была явно не по душе, но, видимо, он питал надежду кое-что у меня выудить.
— Элен, понимаете ли вы, куда вас вовлекают? — начал он, когда подали кофе.
— Думаю, что да. И не беспокоюсь об этом.
— Зато я беспокоюсь.
Она поглядела на него.
— Я уже не маленькая, Роск.
— Элен, вы позволяете влиять на вас, таким вот… типам.
— Полегче, Роск.
— Почему не сказать об этом прямо? — не унимался он. — Еще в школе Элен водила компанию с недостойными ее ребятами. К примеру, с Бетти.
— Мы были друзьями, — мягко напомнила она.
— Друзьями?.. Это с Бетти-то? Сколько раз ее семью арестовывали? А сама
— Бетти все отдавала семье. Вы должны помнить, Роск, в каком положении находились ее близкие — все они жили на то, что она приносила.
— Семья бродяг, это не та семья, которую нужно кормить. У меня тоже был один…
— Отец?
— Ну и что? Когда я вышиб этого пьяницу из дома, всем стало легче.
— Но та семья была совсем не похожа на вашу, Роск. Ее мать тогда очень болела, а сестра Ли была в отъезде. Ей тоже пришлось нелегко. — Элен на минуту задумалась и грустно покачала головой. — И кто бы мог подумать, что обе так трагически закончат свою жизнь.
— Ничего неожиданного здесь нет, — резко произнес Роск. — Кто имел связь с Беннетом и клубными делами, тот не мог рассчитывать на лучшую участь. Отчего она взобралась на крышу и слетела оттуда?
— У бедной Бетти было много причин.
— Какие там причины! Просто набралась наркотиков — вот и все. А почему? Беннет втянул ее в свое дело, и она занималась распространением снадобий, а потом и сама пристрастилась к ним. Вот и результат.
— Мне известно, что Беннет терпеть не мог возле себя помощников, злоупотребляющих наркотиками, — заметил я, вспомнив слова Дикси.
— Благочестивейшее поведение, не правда ли? — насмешливо заметил Роск. — Оно присуще таким парням. Прыжок Бетти Ли с крыши был большой встряской для Беннета. Ведь следы привели к нему. С этого-то момента он и стал нетерпимым к сотрудникам, которые проявляли подобную слабость. Беннет повел дело с такой осторожностью, что у полиции не оказалось никаких зацепок. Но это дело прошлое. А теперь… — Роск замялся. — Теперь явился Дип, а он хуже Беннета, хуже Собела — хуже любого.
— А ты не беспокойся об этом, — сказал я спокойно.
— Все, что я могу, это предупредить Элен и ждать.
— Чего?
— Неизбежного для тебя конца. Для таких, как ты, он предопределен.
— Крепко же в тебе засела ненависть, — заметил я.
Пару секунд он молчал, затем покачал головой.
— Не совсем так. Ненависть для меня — роскошь. Тогда бы я не мог быть объективным репортером. Лучше сказать, что я циничен и немного огорчен.
Столько лет жить на такой улице, как наша, и видеть неприглядную изнанку жизни. Как после этого не утратить веру в чистое и светлое? Я многое видел, много размышлял и все больше убеждался, что ход событий подчиняется определенному правилу. И поэтому изменить его, в основном, нельзя.
— Такой подход к делу меня не устроил бы, — сказал я. — Я не фаталист.
— И тем не менее, это касается тебя не в меньшей степени, чем всякого другого. Представь себе троллейбус и в нем людей. Они думают, разговаривают между собой, но троллейбус движется совершенно независимо от них и неминуемо приближается к своей конечной остановке.