Дипломат поневоле
Шрифт:
– Ты хочешь поговорить об этом? Прямо сейчас? – в голосе подполковника прорезались язвительные нотки. – Или может все-таки отложим до завтра? Мне кажется, у тебя своих дел перед стартом должно быть выше крыши.
– Проблема не у меня лично.
– А, понятно. Не беспокойся, семьи участников экспедиции никаких проблем с комитетом иметь не будут.
– Спасибо и на том. Максим Петрович, я не знаю в курсе вы или нет, но у меня есть невеста…
– В курсе Илья, еще как в курсе. Такое разве забудешь? Возможно, ты со своей синей «госпожой» скоро увидишься.
– Некогда хохмить Петрович, – неожиданно для себя
– О проблемах не знал, – сбавил несколько тон подполковник. – Но я то что могу сделать? Я к комитету никакого отношения не имею.
– Я думаю можете, товарищ подполковник – возразил Илья, снова переходя на «вы» . – Если даже вы лично не знаете никого из комитета, то наверняка знаете такую высокопоставленную шишку, которая к комитетским начальникам двери ногой открывает. И для которой оформить новые, высокие коэффициенты Ане и ее матери ничего не стоит. Иначе просто быть не может. Наверняка наша экспедиция курируется на самом верху, не в бирюльки играем. Позвоните куда следует и сделайте так, чтобы у Ани и ее матери с полезностью все было хорошо. Это мое условие.
– Вот как, даже условие, – нехорошим тоном сказал Липатов. – А если нет тогда что?
– Ничего, – немного помолчав, как-то устало выдохнул в трубку Илья. – Ничего. Что я ребенок что-ли, вам условия ставить? Вы все такие крутые, а от меня в экспедиции совсем ничего не зависит, не так ли? Вы меня просто по приколу с собой решили взять прогуляться на несколько парсеков? Или все-таки, извините за высокий стиль, властям что-то нужно, в том числе и от меня лично? А раз от меня командованию что-то требуется, то могу и я кое-что потребовать взамен, вот что я думаю.
– Не властям нужно Илья, а родина просит – прервал его монолог подполковник.
– Хорошо, в таком случае я прошу родину в вашем лице об ответной услуге. Думаю, родине это сделать будет нетрудно – запальчиво сказал Илья. Помолчал немного и продолжил другим тоном. – Помогите мне Максим Петрович. Это для меня очень, очень важно и я думаю решить вопрос с комитетом вы в силах – по большому счету это пустяк. Очень прошу, помогите. Просто дайте слово, что вы постараетесь решить эту проблему и мне больше ничего не нужно.
– Ладно, жди звонка, – после паузы сухо сказал Липатов – Выросло поколение торгашей на нашу голову. Ничего святого, даже лучшие из вас с родиной уже готовы торговаться. Правильно вас президент прижал, с таким материалом империи не построишь. – В голосе подполковника явственно слышались нотки неподдельной горечи. Куда Россия катится… – на том конце трубки раздался сигнал отбоя.
Подполковник перезвонил через три часа, когда Илья с Аней не спеша прогуливались по улице ожидая новостей. Девушка нервничала, крепко держала Илью за руку и не отпускала от себя ни на шаг.
– Все, пусть твоя Аня с тещей не волнуется. Их семье в индивидуальном порядке утвердили новые высокие коэффициенты на старом месте работы. Электронное уведомление придет им сейчас по почте, а к вечеру с курьером будут бумаги. Думай теперь студент, как перед своей госпожой будешь за связь на стороне оправдываться. Ты меня в такое втравил, что я ей при встрече все обязательно расскажу, будь уверен.
Аня не осталась с Ильей на ночь в гостинице – она стремилась домой, спеша поделится радостью, что все семейные проблемы решены. Илья ее понимал и не настаивал, хотя от встречного предложения переночевать у нее дома решительно отказался. Распрощались по быстрому. У подъезда своего дома Аня прошептала «буду ждать» , поцеловала парня в губы и скрылась внутри. Илья проводил ее долгим взглядом и медленно пошел к гостинице. До начала комендантского часа оставалось минут двадцать, но ему было все равно. Впрочем, обошлось – по дороге его так никто и не остановил.
В номере он заказал большую бутылку колы, достал загодя купленную фляжку с коньяком и залез в Сеть. Выспаться он еще успеет – на борту звездолета распорядок соблюдается строго. Сейчас же хотелось в общих чертах разобраться, что все-таки происходит.
В Медиасети ничего интересного не было. Транслировали балет, футбол, ролики патриотического содержания, старые фильмы и официальные объявления. Медиасайты новостных агентств и газет были с отключенными комментариями и без всякой обратной связи. В общем сегменте Интернета было интереснее. Хотя открывался в среднем лишь каждый четвертый сайт, но кое-какую информацию собрать было можно. И полученные сведения заставляли крепко задуматься.
Во-первых, никакого действительно массового осуждения действий властей не было. По разным причинам. Оказалось, что нововведения почти не затронули Россию провинциальную, те кто жил в небольших городках и тем более в деревне, от пересмотра коэффициентов полезности не пострадали. Более того, некоторые комментаторы откровенно злорадствовали жителям больших городов. Дескать, привыкли дармоеды все соки тянуть в свои города, а тут их по сусалам. Правильно президент делает. Пусть покидают навоз лопатой в каком-нибудь Задрюченске, а то привыкли, понимаешь, сидеть в чистеньких офисах в своих Нерезиновсках и получать ни за что бешеные тысячи. О том, что они находятся, по сути в том же положении, и новый указ может и их послать убирать в Сибирь снег вслед за москвичами злорадствующие предпочитали не задумываться.
Во-вторых, объект государственных репрессий был выбран удивительно точно. Офисный планктон никогда не был солидарным классом, скорее наоборот. Карьеризм и конкуренция сплачиванию коллектива отнюдь не способствуют. Поэтому и всерьез выступить за свои права они не сумели. Мобилизовать в свою защиту Интернет и устроить массовые беспорядки и акции протеста бывшие менеджеры смогли. А вот стоять до конца – нет. Когда власть проявила жестокость и силу, они уступили, так и не найдя себе попутчиков. Рабочие, госслужащие, пенсионеры и военные к их протестам не примкнули, разве что кое-где, там, где по живому резались семьи.
Ну, и в третьих, Илье стало ясно, что не так уж пострадал и бизнес. Особенно крупный. Полезность аннулировалась не безоглядно, а, по всей видимости, по неким квотам. Крупнейшие банки из первой десятки успешно функционировали, как и крупнейшие торговые сети, не подавая особых панических сигналов. Низовые и верхние должности в крупных компаниях почти не тронули. Вот мелкий и средний бизнес, особенно не связанный с продуктами питания, тот да, от нововведений находился практически при смерти.