Дипломатическая неприкосновенность (сборник)
Шрифт:
— Данная игра имеет присущие самой себе правила, — сказал Брэнч.
— Нет, — не согласился Элснер. — Только ПВК играют по правилам. Разве нет? Предположите, что можно обойтись без ПВК. Пусть каждый командир полагается лишь на себя и атакует по собственному усмотрению, а не по боевой схеме. Что тогда случится?
— Ничего не получится, — сказал Маргрейвс. — ПВК вдобавок обладают способностью подводить итоги общего положения дел, основываясь на базисе возможностей планирования
— Но вы должны попытаться сделать хоть что-нибудь, — настаивал Элснер.
— Подождите-ка минутку, — сказал Брэнч. — Вы можете развивать какие угодно теории. Но я знаю, что мне сообщают ПВК, и верю им. Пока еще я командующий флотом и не собираюсь рисковать жизнями подчиненных ради каких-то дурацких прожектов.
— Дурацкие прожекты порой выигрывают войны, — ответил Элснер, — Обычно они их проигрывают.
— Согласно вашему собственному признанию, война и так проиграна.
— Я могу еще ждать, когда неприятель допустит ошибку.
— И вы считаете, это произойдет?
— Нет.
— Ну и тогда?..
— Я намерен ждать.
Трапеза была завершена в тягостной тишине. После чего Элснер ушел в свою каюту.
— Ну, Эд? — спросил Маргрейвс, расстегивая рубашку.
— Гну, — огрызнулся генерал. Он вытянулся на кровати и попытался собраться с мыслями. Это уже слишком. Лотстака. Предрешенные сражения. Предстоящий разгром. Он хотел было врезать кулаком по стене, но удержался. И так уже растянуты сухожилия. Ему надо поспать.
В полузабытьи, находясь на грани сна и дремы, генерал услышал щелчок.
Дверь!
Брэнч выпрыгнул из кровати и дернул ручку. Затем навалился на дверь всем телом.
Заперто.
— Пристегнитесь, пожалуйста, генерал. Мы атакуем, — раздался по внутренней связи голос Элснера. — Я изучил клавиатуру на вашем пульте, сэр, и отыскал включение магнитных затворов. Огромное удобство в случае мятежа, не правда ли?
— Идиот! — заорал Брэнч. — Ты всех нас погубишь! ПВК...
— Отключил я ваши ПВК, — вежливо объяснил Элснер. — Сам я довольно логичный парень и, кажется, знаю, какой плевок побеспокоит их.
— Да он же просто псих! — крикнул Маргрейвс. И они вдвоем бросились на стальную дверь. И тут же оказались на полу.
— Всем стрелкам, огонь — по усмотрению! — радировал Элснер флоту.
Корабль пришел в движение. Атака началась.
Точки поплыли навстречу друг другу, пересекая ничейное пространство космоса.
И соединились! Сражение началось.
Шесть минут по человеческому времяисчислению. Часы — по мерке
Половина фигур соперника-шахматиста понеслась в космос, полностью нарушив правила партии. Наступление велось по всем флангам. Фланги разъединялись, воссоединялись снова, вырывались вперед, разрушая свои боевые порядки и создавая их вновь.
Нет схемы?
Должна быть. Шахматист знал, что все имеет схему. Вопрос лишь в том, как ее найти. Необходимо только проанализировать проделанные ходы и вычислить дальнейшие, чтобы просчитать предполагаемый итог партии.
Итог был — хаос!
Точки мчались во все стороны, расходились под прямыми углами, останавливались и возвращались, делая совершенно бессмысленные ходы.
Что это означает? — спросил себя шахматист с холодным беспристрастием металла. Он ожидал появления узнаваемой комбинации, безо всяких эмоций наблюдая, как его фигуры снимаются с доски.
— Сейчас я выпущу вас из каюты, — сообщил Элснер. — Но не пытайтесь остановить меня. Думаю, я выиграю это сражение.
Замок открылся. Генерал с полковником со всех ног помчались по коридору к мостику, собираясь разорвать Элснера на мелкие кусочки.
Ворвавшись в рубку, они замерли.
Экран показывал огромное количество точек землян, плавающих вокруг рассеянных точек противника.
Однако остановило их вовсе не это зрелище, а Нильсон. Лейтенант смеялся, а его руки порхали над переключателями и кнопками главного пульта управления.
ПВК монотонно бубнил: “Земля — восемнадцать процентов. Потери противника — восемьдесят три процента. Восемьдесят четыре. Восемьдесят, шесть. Земля — девятнадцать процентов”.
— Мат! — закричал Элснер. Он стоял рядом с -Нильсоном, сжимая в руке разводной ключ. — Множественность схем. Я подсунул неприятельским ПВК нечто такое, что они не сумели переварить. Атака при явном отсутствии схемы. Бессмысленные боевые порядки.
— Но они-то что делают? — спросил Брэнч, показывая на тающие точки противника.
— Все еще рассчитывают на своего шахматиста, — пояснил Элснер. — До сих пор ждут от его свихнувшегося разума выдачи информации о боевом порядке атаки. Слишком много веры в машины, генерал. А вот этот человек и понятия не имеет, что ведет стремительное наступление.
..И нажать еще три — за папу, на ветвях оливы я всегда хотел, две-две-две, к любимой с пряжками на туфельках, коричневая, все коричневые кнопки вниз, восемь красных — за грех...
— А гаечный ключ зачем? — спросил Маргрейвс.