Директор
Шрифт:
Одри и Кевину Ленегану пришлось ждать, пока растерявшаяся Карли Линдгрен не обзвонит все свое начальство, вплоть до технического директора. Одри и не пыталась запомнить, куда звонит Карли Линдгрен, потому что ее это не очень интересовало. Одри знала, что теперь ни один руководитель корпорации «Стрэттон» не в состоянии помешать ей сделать свое дело.
Примерно через двадцать минут в распоряжение Кевина предоставили пустое помещение с компьютером. Одри оставалось только наблюдать. Осмотревшись по сторонам, она увидела голубой плакат, на котором крупными буквами было написано что-то о том, что «Стрэттон» – одна семья и все его
– А ты знаешь, где искать эти записи? – озабоченно спросила Одри.
– В установках записывающего устройства все указано, – объяснил Кевин. – Название файла, дата, время и все остальное. Не волнуйся.
Но Одри не могла унять дрожь волнения. Ее всю трясло от возбуждения, хотя она и старалась успокоиться, убеждая себя в том, что Кевин обязательно найдет сцену убийства Эндрю Стадлера или вообще не найдет никакой записи за интересующее ее время.
Нечасто удается найти видеозапись, изображающую убийство! Это редкая удача! Подарок судьбы!
– Могу я вам чем-нибудь помочь?
Подняв глаза, Одри увидела в дверях Эдварда Ринальди, и у нее екнуло сердце. Под таким углом зрения Ринальди казался высоким, широкоплечим и сильным. На нем были черный пиджак и черная рубашка без ворота. Он злорадно усмехался.
– Здравствуйте, мистер Ринальди, – сухо поздоровалась Одри. Обычно она старалась разговаривать вежливо даже с лицами, заподозренными в убийстве, но что-то препятствовало ее нормальному общению с Эдди Ринальди. По какой-то причине он очень ей не нравился. Возможно, Одри отталкивали его прожженный вид, его наглые манеры и ухмылка человека, получающего удовольствие от того, что водит за нос других.
– У вас есть ордер на просмотр содержания компьютерной сети нашей корпорации?
– Хотите взглянуть?
– Нет-нет. Я уверен, что все бумаги у вас в порядке. По-моему, вы очень дотошная дама.
– Спасибо за комплимент.
– Наверное, лучше сказать не дотошная, а въедливая. Насколько я понимаю, вы ищете у нас записи с камер, установленных дома у нашего директора?
– Да. Его домашнее записывающее устройство у нас в лаборатории.
Одри прикинула, стоит ли сообщить Ринальди о том, что с этого устройства стерта важная часть информации, и проследить за его реакцией, но потом решила, что ему рано об этом знать.
– Ну вот, – пробормотал Кевин.
Ринальди взглянул на него с таким видом, словно впервые его заметил. Потом перевел глаза на Одри и стал рассматривать ее с равнодушно-насмешливым видом.
– Не понимаю, что вы рассчитываете там обнаружить, – наконец пробормотал он.
– Мне почему-то кажется, что вы об этом догадываетесь.
– Пожалуй, догадываюсь.
– Ну и?
– Несколько кадров со старым шизофреником, бредущим ночью по лужайке у дома нашего директора. Но я не понимаю, зачем вам эти кадры.
Одри наклонилась к компьютеру, за которым работал Кевин. Тот наклонил
– Очень хорошо, – кивнула Одри. – Молодец!
Дотянувшись до клавиатуры, она напечатала: «ПОДЫГРАЙ МНЕ!»
– Очень хорошо, Кевин, – повторила Одри. – Ты не можешь сделать почетче?
– Могу, – ответил Кевин. – У меня есть отличная программа. Она убирает все артефакты, вызванные движением, и уменьшает сползание точек. У нее есть фильтр, который отделит хроматические данные от светового сигнала. Достаточно будет продублировать, а потом устранить чередование, и мы получим прекрасное четкое изображение. Этого человека будет отлично видно.
Кевин нажал еще на какую-то клавишу, и все надписи исчезли с монитора еще до того, как Эдди Ринальди смог бы их разглядеть.
Однако самым странным было то, что Ринальди даже не пошевелился и не попытался взглянуть на монитор. У него был совершенно безучастный вид.
Одри поняла, что Ринальди прекрасно знает, что Кевин только что обнаружил на сервере «Стрэттона» стертые записи.
Выходит, он стер их сам?!
10
У Ника дрожали руки, и он положил их на колени, чтобы Осгуд не заметил его волнения.
– Мистер Осгуд, поймите меня правильно. Я хочу, чтобы мы и дальше работали вместе. Вы хотите спасти деньги, потраченные впустую Мьюлдаром, а я хочу спасти мою корпорацию. Мы оба не желаем остаться в убытке.
Водрузив очки обратно к себе на нос, Осгуд что-то неразборчиво буркнул и смерил Ника ледяным взглядом.
– Мне кажется, – сказал Ник, – что вас нельзя обвинить в безрассудстве.
Краем глаза Ник заметил, что в кабинете появилась блондинка в красных очках. Она стояла у самого входа и ждала от Осгуда сигнала выпроводить Ника.
Понизив голос, чтобы его не слышала блондинка, Ник проговорил:
– Мне кажется, что лично вы никогда бы не позволили Скотту Макнелли и Тодду Мьюлдару выплатить взятку в размере десяти миллионов долларов какому-то китайскому чиновнику, способному ускорить заключение сделки.
– О чем это вы?! – опершись руками на стеклянную столешницу, Осгуд с грозным видом подался вперед.
– Своими действиями Макнелли и Мьюлдар ставят под угрозу само существование вашей фирмы. Если информация об этой взятке просочится на свет божий, «Фэрфилд партнерс» грозят очень крупные неприятности, – развел руками Ник. – Погибнет все, над чем вы трудились всю свою жизнь. Неужели, по-вашему, стоит так рисковать? Неужели у вас нет других путей добиться своего?
– Джейн! – рявкнул Осгуд. – Оставьте нас! Мы еще немного поговорим… Что вы несете, Ник?! – прорычал он, когда секретарша вышла.
– «Стрэттон-Азия».
– Что это такое?
Неужели на этот раз Осгуд действительно ничего не знает? Или он ловко притворяется?
– Ознакомьтесь с содержанием последних двух листов в папке, и вы поймете, каким образом Мьюлдар хочет провернуть это дельце за месяц, а не за год. Называйте, как хотите, но это простая взятка, являющаяся вопиющим нарушением закона США, запрещающего их гражданам, компаниям и представительствам предлагать взятки государственным чиновникам иностранных государств. Вы, конечно, представляете себе, какое наказание грозит вашей фирме за нарушение этого закона.