Шрифт:
Часть 1
Глава 1
Вы летали когда-нибудь на самолете? Если да, то вы обязательно когда-то летали первый раз. И этот первый раз был или лучшим или самым ужасным моментом вашей жизни. Что вы помните с того раза? В крайнем случае откуда и куда вы летели, но если в ваш первый полет вы попали в турбулентность, то вы этого не забудете никогда. Вы можете забыть, как это началось, что говорил пилот и как долго это продолжалось. Но ваш организм помнит все, ваше тело помнит то количество адреналина, которое циркулировало по венам заставляя трястись пальцы, стучать сердце и часто дышать. Турбулентность – это не опасно, полет в принципе
Надеюсь, вы вспомнили или хотя бы представили себе, что это такое, но Леонид этого пока не знал. Ему было всего десять лет, и родители в первый раз везли его с собой в отпуск на море. На море можно было долго ехать на поезде или быстро лететь на самолете. Как бы сильно вы не любили своего ребенка, но находиться несколько дней в маленьком купе рядом постоянно, это даже не испытание, это пытка. Леонид был в меру послушным, умным и пытливым мальчишкой, он мог сидеть целый час с головоломкой разговаривая сам с собой, а мог носиться по коридору не особо отвлекаясь на советы взрослых. В общем это был нормальный среднестатистический пацан, который не всегда слушался, но всегда слушал.
Леонид сидел в аэропорту на сумках рядом с родителями, посадку уже объявили, и они ждали своей очереди.
– Папа, а мы в очереди долго стоять будем?
– Я не знаю, а что ты хотел?
– Мне скучно, можно я побегаю?
– Нет, давай ты лучше посидишь, а то мы можем сдвинуться вперед, и ты нас потеряешь.
– Пап, ну я не далеко, я вот тут буду бегать, до кресел и обратно, можно?
– Хорошо, но не дальше!
Леонид спрятал машинку в карман, это была единственная игрушка, которую разрешили взять с собой в самолет, настоящая волга и даже двери у нее открывались! Он быстро добежал до кресел, всего-то три шага, обратно он пошел “лилипутами” считая сколько будет шагов до сумок.
– Пап, а наши места не займут?
– Нет, не займут, места написаны в билетах на них никто другой сесть не сможет.
– А зачем тогда мы стоим в очереди? Давай посидим, все пройдут, и мы потом без очереди зайдем?
– Лёня, я же разрешил тебе побегать, хочешь посиди на скамейке. Мы стоим чтобы быстрее сесть в самолет.
– А потом, в самолете, мы будем ждать остальных?
– Конечно, мы же все вместе летим. Но там очень удобные кресла, кнопки есть всякие, столик откидной – увидишь.
– А в кабину можно будет сходить?
– Не уверен, но мы обязательно это спросим.
Очередь двигалась медленно, было жарко и скучно, Леонид измерил шагами все, что было в пределах досягаемости и по мере продвижения очереди измерял все новые и новые горизонты.
Стойка была невысокой, однако Леонид видел только лицо женщины в форме аэрофлота, а если подойти к стойке она была ровно на два пальца ниже его головы. Машинка неприятно врезалась колесами в ногу и несмотря на наличие всего двух рук, одну было решено занять машинкой. Родители подхватили вещи и все дружно двинулись на улицу, где ждал автобус. На улице было тепло, как и в автобусе, как только мы зашли, он тронулся и очень мягко поехал по аэродрому. Вокруг было пустынно, только редкие самолеты величественно стояли на приколе. Автобус мягко подкатил к самолету и люди ленивым ручьем потекли к трапу. Лёня плелся, держась за руку мамы и смотрел как тени от ног далеко вытягиваются, когда кто-то переступает через ступеньки. И почему можно взять только одну машинку? Вот был бы у меня конструктор, было бы интересней лететь, сейчас бы сел в самолете и собирал бы такой же самолет, только из конструктора
– Ваш билет? – Сказала стюардесса, протягивая руку.
– Скажите, сын очень хотел посмотреть кабину, ему можно будет?
– Ой, я не знаю, я спрошу, вы
Самолет уже готовился к взлету в нем было прохладно и пахло кондиционированным воздухом. Мы сели на свои места, родители посадили меня возле окошка, почему-то считается, что смотреть на землю с высоты это очень красиво и интересно, на самом деле пейзаж не очень динамичен и интересно только в самом начале и в самом конце. Самолет потихоньку набивался людьми, и казалось он разбухает как сарделька от всех этих чемоданов, что складывают на полки. Наконец дверь самолета закрыли, а затем гул турбин изменился, двигатели разгонялись. Лёня смотрел в окно, ему было видно, как горячий воздух вырываясь из турбины, от чего плиты аэродрома словно плавились, дрожали и вибрировали.
– Пап, а мы долго будем лететь?
– Часов семь, может чуть больше.
– А что я тогда буду делать? У меня из игрушек только машинка и все.
– Можешь поспать, в окно посмотреть, ты пойми – быстрее никак, самолет это самый быстрый способ добраться туда.
Самолет слегка тряхнуло, и он медленно покатился задом наперед. Тягач выкатывал самолет со стоянки на рулежку, после чего он немного покружил по аэродрому и наконец встал на старт. Турбины натужно взвыли, самолет немного присел и тут же сорвался с тормозов и начал разбег по полосе. Лёня смотрел как завороженный, земля бежала все быстрей и быстрей и в какой-то момент превратилась в гладкое полотно. Прямо под самолетом был серый лист, а по обочине зеленая полоса вместо травы. Когда самолет оторвался Леонид потерял ощущение пространства, вроде он только что смотрел на траву и вдруг это оказались уже деревья, крохотные дома и словно игрушечные машинки. Они становились все мельче и мельче и вот уже самолет пошел на разворот, земля встала прямо перед глазами и можно было отчетливо разглядеть каждый домик. Людей не было видно.
– Пап, а где все люди?
– Как где, там же где и были, просто они стали очень маленькие, настолько мелкие, что ты их не видишь.
– Как микробы?
– Да, именно так, как микробы, они далеко и мелкие и от этого нам не заметны.
Было странно, что люди превратились в микробов, но наверно это как самолет становится маленьким, когда летит в воздухе и кажется, что на него можно сесть верхом и отправится куда угодно. А потом появились облака, самолет летел прямо в эти белые, даже издалека мягкие кучи. Как только он подлетел облака куда-то исчезли, вокруг появился туман, по стеклу поползли мелкие капли, а вдоль крыла проносились на бешеной скорости какие-то белые комки, словно порванного на лоскуты одеяла. Ветер несся за окном и только сейчас можно было почувствовать с какой скоростью летит самолет, но вскоре и это закончилось. Самолет вынырнул прямо под палящее июльское солнце и облака остались внизу.
Леонид смотрел на них сверху, они были похожи на пену в ванне где-то высокие как горы, где-то лишь немного отличающиеся от белесой равнины словно холмики. Через редкие дырки в облаках можно было заметить землю, здания и дороги исчезли, остались только многоугольники разных цветов, нельзя было даже сказать наверняка что это было: луг, поле или город. Леонид достал свою машинку и хотел было положить её на столик, но папа запретил открывать столик, сказав, что сейчас пока еще рано.
– А когда можно будет уже открыть столик и нажимать кнопки?
– Смотри, видишь над тобой есть значок застегнутого ремня, точно такого же, как сейчас у тебя и у меня? Вот когда этот значок погаснет будет специальный сигнал, это значит, что можно его расстегнуть и откинуть столик.
– Это будет когда мы прилетим?
– Нет, что ты, это будет когда мы наберем высоту. Сейчас самолет летит вот так, – он показал рукой под углом вверх, – а когда мы наберем высоту мы будем лететь ровно. Вот тогда и можно будет делать все это.
– Понятно, а пилоты мне смогут показать кабину?