Дискуссия о звездах
Шрифт:
– Совершенно точно, – ответил капитан «Руки дружбы».
– Как же вы могли это сделать, – Вождь улыбнулся своей известной каждому ребенку лукавой и доброй усмешкой и почесал седые бакенбарды, – если небо, как известно, твердое?
– Не может быть! – воскликнул психолог Галактического центра. – На вашем уровне цивилизации вы должны находиться на грани
Вождь покосился на Неклыса, Неклыс в растерянности – на Резета.
– Мы все это слышали, – вздохнул Резет. Он был страшно перепуган. Этот разговор мог оказаться последним в его жизни. – Нам об этом давно твердили враги. К счастью, наша наука опровергла реакционные бредни.
– И все же, – вежливо сказал капитан, – мы прилетели.
– Если бы вы пробили наше небо, – задумчиво произнес Вождь, – в нем образовалась бы дырка. А дырки нет. Нет? – С этим вопросом он обратился к Неклысу.
– Нет дырки, – согласился тот. Он пытался сообразить, не лучше ли покаяться сейчас, чем ждать, пока покаяние из него выбьют.
– Ты что-то хотел сказать? – спросил проницательный Вождь.
– Мы не рассматривали вопрос, – сказал Неклыс, пытаясь унять дрожь в коленях, – есть ли Вселенная за пределами твердого неба. Не исключено…
– Исключено, исключено! – завопил Резет, который был куда умнее своего друга. – Там ничего нет!
– А если было, – тихо сказал Вождь, – то за пределами могли бы появиться иные вожди. Ваши слова, Неклыс?
– Это Резет написал! – признался астроном. – Я не хотел.
Вождь будто и не услышал этих слов. Он обратился к капитану «Руки дружбы»:
– Вы продолжаете настаивать на том, что Вселенная бесконечна?
– И число населенных миров в ней велико, – терпеливо ответил капитан.
– А вы? – вежливо спросил Вождь у психолога.
– Я не хотел бы углубляться в дискуссию, – сказал тот. Он был ученым и хотел сначала понять глубину заблуждений и убежденности своих оппонентов. – Не исключена иная точка зрения.
– Увести их, –
– Еще стоит, – сказал взбодрившийся Резет.
– Тогда вы знаете, что делать.
На Неклыса он не смотрел.
Вечером того же дня Резет был снова принят Вождем.
– Ну, что нового? – спросил Вождь, стоя у окна и глядя в сад.
– Случилось несколько происшествий, – сказал Резет. – Некоторые настолько драматичны, что я опасаюсь…
– Говори.
– Сегодня при учебном атомном бомбометании случайно уничтожено инородное тело, что упало с твердого неба, – сказал Резет.
– И что?
– Тело разрушено, и все погибли.
– Жаль, – сказал Вождь. – Есть ли жертвы среди мирного населения?
– Минимальные, – ответил Резет.
– Назначить родственникам пенсии, – сказал Вождь. – Что еще?
– Из двоих сумасшедших, которые пытались настаивать на лживых теориях, один застрелен при попытке к бегству.
– Ага, – согласился Вождь. – Это тот, что упорствовал.
– А второй жив. Я буду беречь его на случай, если вам захочется с ним побеседовать.
– Разумно, – сказал Вождь. – Мне всегда интересны чужие идеи. Это все?
– Все.
– Тогда идите и еще подумайте, – сказал Вождь, так и не обернувшись.
Резет послушно покинул кабинет Вождя. Он был грустен. Он поехал на виллу к Неклысу. Они долго говорили, вспоминали свою молодость. Затем Резет вернулся в Дом. Он позвонил снизу.
Вождь не спал. Он читал. Он только спросил:
– Что у вас еще?
– Несчастье, – сказал Резет. – Напоровшись на нож в припадке безумия, погиб наш ведущий астроном Серапион Неклыс.
– Я искренне скорблю, – сказал Вождь. – В официальном сообщении не надо упоминать о безумии. Это грубо. Достаточно сердечного приступа. И учтите, я буду на похоронах. Так что обеспечьте безопасность.
Рассказывают, что у гроба Серапиона Неклыса Вождь уронил слезу.