Диссиденты 1956–1990 гг.

Широкорад Александр Борисович

Так уж извиняйте… Не до кружавчиков было, и ходили наши бабушки и дедушки в сатиновых трусах. Кстати, я и сейчас хожу в «семейных» трусах – очень удобно. И уж ни под каким видом не надену стринги или «слоники». Еще при советской власти какой-то еврей, уехав в Израиль, открыл там фирму по производству «семейных» трусов и стал миллионером.

Итак, Сталин одел страну в немодные лифчики и трусы. А во что были одеты крестьяне Прибалтики, Западной Белоруссии и Западной Украины – бывшие подданные Российской империи? Как у них в 1917 году не было трусов и лифчиков, так к 1939 году

и осталось.

В СССР еще в 1920-х годах в школах девочкам на уроках труда и домоводства преподавали уроки кройки и шитья. Они должны были уметь шить себе лифчики и трусы. Мало того, в городских и сельских домах культуры, домах офицеров повсеместно действовали бесплатные курсы кройки и шитья.

И шили, и еще как! Так, многие мои подруги по Коктебелю занимались «самостроком». Одна из единого купальника югославского производства сделала супер мини-бикини. Купальник ее еле прикрывал места, которые не должен был видеть простой советский человек. И мы купались не только в Коктебеле, но и в Алуште, и Судаке. Другая подружка мою нейлоновую рубашку перешила тоже в супербикини. И загорала не только в Коктебеле, но и на теплоходах на Днепре и Волге. Дамочки – противницы секса – что-то возмущенно бормотали, но были посылаемы.

Возникает резонный вопрос, а почему советская легкая промышленность не могла организовать выпуск «мини-бикини»? Что, рухнул бы социализм? А может, наоборот, не рухнул бы в 1991 году, и престарелой красавице Ренате не было бы оснований обличать советский строй.

Разумеется, дело не только в купальниках. Вот, к примеру, почему советское кино 1960-1980-х годов заполонили асексуальные героини? Классический пример – Кэт в «17 мгновеньях весны». Ну ладно, тут Кэт разведчик, и она не должна бросаться в глаза и чем-то запоминаться.

Но вот веселая комедия «Три плюс два», снятая в 1963 году режиссером Генрихом Оганесяном по пьесе Сергея Михалкова «Дикари». Мне этот фильм очень близок. Я в 1963 году и в последующие годы отдыхал в Восточном Крыму от Алушты до Коктебеля. Режиссер долго подбирал красивых мужчин на роль главных героев. Так, среди не прошедших кастинг были Вячеслав Тихонов и Никита Михалков. Кастинг выиграли Андрей Миронов, Евгений Жариков и Геннадий Нилов.

В реальной ситуации к ним на пляжах Коктебеля, Судака и Нового Света кинулись бы знакомиться толпы девушек от 14 лет и выше!

И вот они влюбляются в двух пожилых теток – Наталью Кустинскую и Наталью Фатееву. Хотя этим дамам не более 25–30 лет, сравним их со Стефанией Сандрелли, Лаурой Антоннели, с 16-летней Оливией Хасси в фильме «Ромео и Джульетта» (1968 год).

Почему бы не снять то же «Три плюс два» с двумя актрисами или студентками ГИТИСа 18–20 лет с приличными фигурками? Да еще чтоб пара кадров без купальников. Замечу, что обычно в 1960-1980-х годах в диких местах Крыма так народ только так и купался. Да и сейчас ситуация ничуть не изменилась: поезжайте в Крым и убедитесь.

И вот такой вариант фильма надо было попытаться поставить в широкий прокат в Техасе, Неваде или еще в каком-либо заскорузлом штате. Там бы его, естественно, запретили, да еще и арестовали бы людей, организовавших прокат. Далее публикация

в СМИ: «Вот она, демократия!». А далее миллионы советских людей стояли бы в очереди смотреть фильм, начинающийся титрами: «Этот фильм запрещен в „свободном мире“. За его показ американская фемида дает… лет и столько-то тысяч долларов штрафа».

Тем не менее, несмотря на все глупости и запреты советских вождей, секс в СССР был, да еще какой! Приятно вспомнить!

А вот у американских обывателей, которые мнят себя пупом земли, секса как не было, так нет и не будет! Попробуйте прокрутить у них советский патриотический фильм «А зори здесь тихие» или устроить выставку картин с девочками Пластова и Кустодиева. Сразу «загремите» на многие десятки лет. Вы пригласили незамужнюю женщину коллегу по работе в театр, это у них квалифицируется как «сексуальное домогательство» – статья, тюрьма. Вы поругались с женой – тюрьма. Вы занимались анальным сексом с женой – тюрьма. И т. д., и т. п. Как не пожалеть американских мужчин-импотентов, которые пытаются навязать свой американский образ жизни всему миру? А впрочем, так им и надо, там им и надо, господа!

Глава 13

Кухонное диссидентство

Питательной средой «диссидентов в законе» была интеллигенция. А что такое интеллигенция? Замечу, что в других языках такого слова нет. Близкое по звучанию английское слово «Intelligence» означает «разведка».

Первым в оборот слово «интеллигенция» ввел очень плодовитый, написавший больше сотни романов литератор Петр Дмитриевич Боборыкин (1836–1921). «Интелигенцiя» в значении разумная, образованная, умственно развитая часть жителей, появляется в томе «исправленного» «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даля, изданном в 1881 году.

Одним из первых слово «интеллигенция» употребил Лев Толстой в первой главе романа «Война и мир» при описании салона Анны Павловны Шерер: «Пьер… знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга».

Замечу, как точно Лев Николаевич показал интеллигенцию начала XIX века. Салон – сборище великосветских болтунов. Там можно фрондировать, но «от сих до сих». Так, высказывать различные мнения, не совпадающие с официальными, о событиях в Европе и, разумеется, о «злодее Буонапарте». При этом правительство и отдельных министров можно критиковать, но и правительство, и министры представляются лицами, действующими как бы помимо воли императора Александра I. О внутренних делах России, за исключением карьерных дел и интриг, разговоры не заходили.

Кстати, Лев Николаевич не понаслышке знал такие салоны. Недаром литературоведы считают прототипом Шерер Марию Николаевну Волконскую, в замужестве Толстую, то есть мать писателя.

Лев Николаевич иронично, с легким презрением описывает «рафинированную» интеллигенцию Петербурга, собравшуюся в салоне Анны Павловны. Тот же Андрей Болконский с презрением, сверху вниз смотрит на эту публику и говорит Пьеру, что он вынужден ходить в салон и «эта жизнь не по мне».

Конечно, в чем-то слова Андрея – поза: мог бы и не ходить. Да и министры, и царь вполуха, но все же прислушивались к болтовне в салонах.