Дистанция между нами
Шрифт:
– А-а-а, – выдыхает Скай. – Продуманный ход. И милый. – Когда мы заходим в квартиру, она сразу же направляется к холодильнику. – А ты делаешь вид, что он тебе не нравится.
Я улыбаюсь, пока она копается в холодильнике. На автоответчике мигает лампочка, и я нажимаю на кнопку.
– У вас одно новое сообщение. – Звучит механический голос, а затем женский: – Здравствуйте, мисс Майерс, это Тина из офиса доктора Сондерса. Мы просмотрели расписание и назначили УЗИ на пятнадцать. Пожалуйста, придите на полчаса раньше и пейте больше воды. Если
Позади меня хлопает дверца холодильника.
– Не знала, что твоя мама беременна, – говорит Скай.
– Что? Беременна?
– УЗИ. Его назначают всем беременным женщинам.
Мой мозг медленно переваривает только что сказанное.
– Нет, это не так.
– Эм, почему тогда она идет на УЗИ?
Должна быть другая причина.
– Не знаю.
– Ее тошнило? Она выглядела уставшей?
Я напрягаю память. В последнее время у нее отсутствовал аппетит. Возможно, у нее болел желудок. И, безусловно, она выглядела истощенной. Я киваю.
– Скорее всего, она беременна. – Скай кивком указывает на телефон. – Еще они попросили ее пить больше воды. Они всегда рекомендуют беременным женщинам пить больше воды, чтобы можно было хорошо рассмотреть матку и сделать соответствующие измерения.
Я качаю головой снова и снова.
– На самом деле, это забавно. У тебя будет маленький братик или сестричка.
– Забавно? Да, точно. Нет. Она не беременна. Это нелепо. У нее же даже нет... – Я хотела сказать «парня». Но вполне возможно, что он у нее есть. – Она не беременна. – Но если она не беременна, тогда что же с ней? Мной овладевает беспокойство. Она больна? Людям не назначают УЗИ просто так. Может быть, для взрослых это стандартная процедура?
Скай подходит ко мне и ободряюще поглаживает мои плечи. Должно быть, я полностью ушла в себя.
– Кайман, ничего страшного не произошло. Даже если она беременна, это не конец света.
– Она не беременна, – настаиваю я. – Она слишком старая!
Скай хохочет.
– Ей всего тридцать пять. – Ее телефон пиликает, она достает его и улыбается, читая сообщение. – Это Генри. Группа сейчас зависает в «Скрим Шаут». Пойдешь со мной?
Я сверлю взглядом теперь уже немигающий огонек на автоответчике, а потом оглядываюсь на дверь. Мне трудно дышать. Когда мама вернется домой? Я должна спросить ее об этом. Но скажет ли она правду? Последние недели она пичкала меня ложью.
Все хорошо. Моя мама в порядке. Это стандартная процедура.
– Да. Я сейчас спущусь. Дай мне минутку.
Она сомневается, но потом уходит. Я пишу записку, что переночую у Скай, и оставляю ее на стойке. Затем собираю несколько вещей и закрываю за собой дверь.
***
Мы заходим в практически пустой «Скрим Шаут». Скай спрашивает у бармена о группе, он указывает на дверь рядом со сценой, и мы направляется к ней. Музыка из комнаты просачивается в зал, и
– А вот и она, моя красивая девушка, – нежно напевая и аккомпанируя себе на гитаре, Генри приветствует Скай.
Она улыбается и втискивается между ним и подлокотником дивана.
Мэйсон подмигивает мне.
– Приветик, Кайман.
– Привет. – Я кидаю рюкзак к стене и устраиваюсь на полу. Мне хочется, чтобы земля разверзлась, и я исчезла с ее лица на некоторое время. Похоже, моя мечта сбывается, потому что ребята сосредотачиваются на тестах и музыке. Я позволяю себе раствориться в миксе ритма и аккордов.
Барабанщик Деррик что-то бессвязно поет о своем дне. Как он ехал в машине и слушал радио. Как пошел в магазин, купил молоко и так далее. Я уже его не слушаю, когда он спрашивает:
– А что рифмуется с «пожарным краном»?
Лицо Мэйсона принимает серьезный вид, и мне кажется, что он сейчас скажет: «Не будь идиотом. Зачем ты поешь о кране?». Но вместо этого он выдает:
– Не знаю, «проволочный тиран»?
– Проволочный тиран? – спрашивает Генри.
– Ну, знаешь, человек, который коллекционирует провода. Обычно эта мания прогрессирует.
У меня вырывается смешок.
– А как насчет «тихий балаган»? – говорит Скай. – Попробуй, хорошо рифмуется.
– Наш тихий балаган о бесполезном пожарном кране, – поет Генри.
Мэйсон смеется.
– Наш тихий балаган о Генри – проволочном тиране.
– Как балаган может быть тихим? – говорю я. – Разве балаган не подразумевает под собой шум?
Генри берет аккорд, несколько секунд задумчиво смотрит в потолок, играя на гитаре еще пару тактов, и поет:
– Я так устал от этого постоянного балагана, когда мне нужен лишь второй шанс.
Мэйсон указывает на него пальцем.
– Да. Давайте назовем эту песню «Пожарный кран».
Они смеются, но Деррик начинает записывать в блокнот все строчки, которые они выкрикивают. Просто не верится, я только что стала свидетелем рождения песни, начавшееся со слов «пожарный кран». Странно наблюдать за тем, как из ничего рождается что-то. Мои мысли переключаются на то, как Ксандер пытается сотворить что-то из моей жизни. И как ему это удается? Он взял такую нелепость, как пожарный кран в этой песне, и показал мне, что это может быть чем-то большим.
После такого тяжелого дня эта мысль делает меня счастливой, и я начинаю выкрикивать вместе со всеми строчки новой песни. Они сочинили уже довольно много, когда кто-то выкрикивает очередную глупость:
– И почему ты только не даешь мне съесть черепаховый суп?
Скай ахает от возмущения, но потом все опять начинают смеяться.
К десяти часам смех так и не прекращается. Мы лишь сильнее расшумелись и стали молоть всякую чепуху. Скай подползает ко мне.
– Мне лучше отвезти тебя домой, малышка, – говорит она. – Завтра в школу.