Дитя понедельника
Шрифт:
— Неправда! Замолчи!
— А ты ведь больше ничего не умеешь, но прекрасно знаешь, что, как только поблекнет твоя красота, все твои шансы уплывут сквозь пальцы. Вот почему ты цепляешься за мысль о браке по расчету. Ты хочешь успеть выйти замуж раньше, чем будешь отброшена на обочину. Ты не веришь в себя, считая своим единственным достоинством красоту. Единственным достоинством и единственным товаром, который можно выгодно продать.
— Ты врешь! Ты все врешь! Я не хочу тебя слушать! — Теперь Лили рыдает, у нее течет из носа, а она даже не замечает этого. Недавние рыдания Джанет не
Я протягиваю ей пакетик с бумажными платочками. Эд тихо извиняется и выходит из квартиры, давая нам возможность спокойно поговорить.
— Ты даже не представляешь, каково мне! — ревет Лили, размазывая косметику по лицу. — Не знаешь, как трудно каждую секунду думать о том, как ты выглядишь!
Я улыбаюсь.
— Уж кому-кому, а мне прекрасно известно, каково это, можешь поверить.
— Каждая прядь волос, каждая ресничка должны выглядеть идеально. Ни единого прыщика! Ни одной морщинки! — отчаянно перечисляет Лили. — Недавно у меня вдруг начали сечься волосы. Я была в ужасе! Что я только в них не втирала, но толку чуть! Я их и подстригла, и потратила целое состояние, чтобы их вылечить, но ничего не помогает! И я уже вижу, как меняются мои лицо и тело! Я считаю дни до следующего дня рождения, и это для меня как приговор! — Она шмыгает носом. — Тебе-то хорошо, Анна, у тебя есть образование и голова на плечах. А у меня ничего нет. Даже эта квартира, она ведь не принадлежит мне, у меня просто долгосрочный договор.
— Но ты ведь неглупая девушка, — примирительно говорю я.
— Раньше мне и в голову не приходило пойти учиться, потому что все свободное время занимали съемки. Но ведь я ничего особенного и не добилась. Так, рядовые заказы! Мне не стать лучшей из лучших, а значит, у меня нет будущего! А ведь мне так хочется иметь свою квартиру, свою машину…
— Но еще не все потеряно. У тебя все впереди.
— Да брось! У меня только сертификат переводчика с французского языка, да и то непрестижный, и ничего больше. Я разбираюсь только в моде и красоте.
— Тогда именно этим и занимайся, — уверенно советую я. — Ведь существуют не только модели. Есть еще агенты, которые с ними работают, есть стилисты и владельцы студий. Есть немало смежных специальностей. Закончи курсы и начни работать. Тем более что у тебя полно знакомств.
Лили прекращает шмыгать носом и изумленно смотрит на меня.
— Ты… в самом деле думаешь, что у меня может что-то получиться? — неуверенно спрашивает она. Никогда до этого Лили не смотрела на меня такими глазами. Будто я… ее мамочка!
— Конечно, — отвечает за меня Джанет. — Уж агент-то из тебя точно выйдет. Ты же отлично чувствуешь материал, разбираешься в тонкостях модельного бизнеса. Вот я, например, ни черта в этом не смыслю.
Лили опускает глаза.
— Я… прости, что была… такой гадиной. Знаю, что прошу слишком многого…
— Забудем об этом, — великодушно предлагает Джанет. Боже, какая же Джанет добрая! Надеюсь, она скоро выйдет замуж за Эда и родит ему шестнадцать детей. Из нее получится идеальная мать.
Входная
— Я позвонил Генри, — сообщает Эдвард. — Он сейчас придет.
— Боже мой! — охает Лили и начинает метаться по комнате. — Но… я не могу с ним встречаться! Я… не знаю, что ему сказать.
— Просто попроси прощения, — предлагает Эд. — Он поймет, что с твоим характером и это нелегко. Генри тебя простит.
— Тебе нужно решиться, — говорю я Лили. — Ты должна увидеться с Генри и все ему объяснить. Рассказать всю правду о себе и своих страхах. Если он примет тебя, значит, вы созданы друг для друга.
— А если не примет? Что тогда? — с жалким видом спрашивает Лили.
— Понятия не имею, — честно отвечаю ей. — Но тебе станет гораздо легче после признания.
— Хорошо, — кивает Лили. — Я так и поступлю.
— Вот и славно. Я рада за всех вас, — говорю присутствующим.
— Спасибо тебе, подружка, — сердечно произносит Джанет. — Не могу найти достойных слов, чтобы выразить тебе свою благодарность.
Лили бросается ко мне и порывисто обнимает. Очень непривычное ощущение.
— Анна, я тоже благодарна тебе! Мне становилось только хуже день ото дня. Ты… молодец. — Она снова плачет.
— Теперь все изменится, Лили. К лучшему. По крайней мере я хочу в это верить.
Эдвард и Джанет прощаются и уходят. Лили просит меня остаться, и я присаживаюсь рядом с ней на диван.
— Я боюсь встретиться с Генри, — вздыхает Лили. — Я так ужасно выгляжу…
— Разве это важно?
— А разве нет?
— Только в том случае, если он не любит тебя. Если же любит, он даже не заметит, что у тебя опухли глаза. Или заметит, и это только тронет его.
— А что будет с тобой?
— В каком смысле?
— Что будет с тобой? — повторяет Лили.
— О чем ты?
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я. — Красные, опухшие глаза Лили прищуриваются. — Ты бросила Чарлза из-за того Суона, я же все поняла. А он даже не знает, что ты его любишь.
Откуда она узнала? Как догадалась? Или Лили не настолько слепа, как кажется?
— Здесь совсем другое дело, — вздыхаю я. Сердце тоскливо сжимается и начинает биться очень медленно и гулко. — У него есть подруга. Ведь у Генри нет другой женщины, поэтому тебе проще.
— Он что, женат?
— Пока нет.
— Тогда это ничего не значит. Ты должна пойти и все ему рассказать. Или твои советы хороши только для других?
Я качаю головой.
— Лили, ты просто не знаешь всех обстоятельств. Я не могу прийти к Суону и сказать: «Брось свою девушку и люби меня». Это будет гадко.
— Тогда скажи иначе. Скажи, что любишь его, и ничего не проси взамен. Пусть решает сам, кто ему нужнее.
— Тебе бы увидеть его девушку. Таких не бросают.
— Может, ты этого не заметила, Анна, — терпеливо говорит Лили, — но ты очень изменилась. Я должна признать, что Джанет проделала огромную работу, но дело не только в этом. Ты похудела, и — главное! — у тебя стал совсем другой взгляд. Ты красавица, Анна, даже если таких, как ты, и не приглашают сняться для обложки «Космополитен», — говорит она, а я не верю своим ушам. — Ты же сама сказала, если мужчина тебя любит, ему плевать, какая у тебя прическа.