Дитя Реки. Корабль Древних. Звездный Оракул
Шрифт:
Йама кивнул:
— Я слышал, что он спасся, и мне приятно услышать подтверждение. Где он сейчас? В безопасности?
— Большая часть Болотного Племени перебралась на ту сторону, — сказал Онкус. — Так и кажется, что наступает зима. Эдил последовал за ними. Мы нашли его посередине реки на следующий день после того, как крейсер стал жечь город. Мы перевезли его на берег, а лодку пустили по воде: может быть, его враги решат, что он утонул. Вот все, что мне известно об этой истории.
— Выходит, я твой должник, Онкус, так
— Что касается последнего, — возразил Онкус, — то это ваше с Кафисом дело. Кафиса сейчас нет здесь, а я могу только сказать, что если он и спас тебе жизнь, то смог это сделать лишь потому, что ты выручил его из капкана Болотного человека. А твой отец спас множество жизней людей моей расы. Только Хранители могут оценить такие долги.
Капитан Лорквиталь заворочалась среди подушек и сказала:
— Если нам удастся уйти из этого леса, крейсер кинется за нами в погоню, и вашему дому больше не будет грозить опасность.
— Маленький корабль находится сейчас на краю леса, — сообщил ей Онкус, — а большой ждет ниже по течению. Они оба стреляют светом по деревьям, надеясь вас выгнать.
— Так я и думала, — заметила Лорквиталь.
— Мы сами влезли в эту ловушку, — бросила Агиляр.
Пока они пробирались по лесному лабиринту, обычное добродушное настроение постепенно ее покинуло.
— Пусть бы они пошли следом за нами, — ответила ей Тамора, — тут бы мы им сами устроили капкан.
— Мне кажется все просто, — вмешался Пандарас. — Надо оставить корабль и уйти с этими людьми. Они отведут нас к отцу Йамы.
На что Лорквиталь ответила:
— Я так же не могу покинуть корабль, как ты — своего господина.
— И я не стану убегать, — поддержала ее Тамора. — Помолчи, парень.
А Йама сказал:
— Моим врагам приказано отыскать меня. Они не уйдут, пока думают, что я прячусь где-то здесь. А если они решат, что народ Онкуса меня прячет, они сожгут не только этот лес.
— Боюсь, что так и будет, — сказал старик.
Капитан Лорквиталь обратилась к Онкусу:
— Если твои люди могут показать нам дорогу из леса, мы попытаем судьбу на открытой воде.
— Если только они не увидят, как мы уходим, — вставила Агиляр. — Иначе они нас сразу догонят, мы даже паруса не успеем поднять.
— У них повсюду глаза, — заметил Онкус.
Он махнул рукой и к ним приблизился один из рыбарей. В руках у него был небольшой кожаный мешок. Он открыл его и показал маленькую машину величиной с детский кулак. Почти все ее тонкие крылышки были смяты или переломаны.
— Эту мы поймали в сеть и утопили, — рассказал Онкус. — Но есть и другие. Они летают по краю леса.
Йама прикоснулся к машине. На мгновение в сетчатых глазах мелькнул свет, а единственное целое крыло затрепетало. Но это движение было не более чем рефлексом, возникшим от остатков заряда в ее мускулах. Машина скончалась раньше,
Йама оглядел рыбарей и стоящих за ними матросов. Двое матросов касались горла кончиками пальцев.
— Ты должен их уничтожить, брат, — сказал Элифас. — Ты знаешь, что можешь это сделать. Оставь свои колебания.
— Ты не можешь покинуть лес, потому что он тебя прячет, — заговорил Онкус, — и ты не можешь здесь оставаться, потому что твои враги сожгут его до последнего листочка. Но мы тебе поможем. Мы сдвинем сам лес.
Йама рассмеялся.
— Ну, конечно! Ведь сейчас лето! А если вы сможете добыть живую машину, я устрою отвлекающий маневр.
— Зимой деревья укореняются и добывают питательные вещества из речного ила, — стал объяснять Пандарасу Йама. — А летом они вырывают питательные корни и свободно дрейфуют по реке. Они плавают все лето, покуда случай или прилив не собьет снова их в кучу в начале зимы. Рыбари ускоряют этот естественный процесс. Именно они управляют плавучими островами, на которых живут их семьи.
Пандарас устал и был сильно напуган, так что урок из естественной истории не сильно его заинтересовал.
— Тебе надо поспать, господин.
— Не сейчас. Онкус прав. Здесь много машин.
— Ты их от нас отгоняешь. Но не можешь же ты вечно бодрствовать.
— Они сами держатся подальше от меня, Пандарас. Их хозяин знает, на что я способен.
— Если они тебя боятся, значит, нам их бояться нечего, и мы можем пойти и поспать.
— Они могут и рискнуть. А кроме того, я хоть и провел всю жизнь у реки, никогда такого не видел.
Вокруг «Соболя» при тусклом свете масляных ламп трудились рыбари. Они засовывали мешки с мхом между корней смоковниц. Мох вымочили в экстракте из шелухи смоковных семян. Попадая в воду, он стимулировал корневую систему, и деревья отбрасывали питающие корни, которые, как якорем, цепляли их ко дну. Ночь наполнилась треском и стонами смоковниц, стронувшихся с места. Вода вокруг «Соболя» закипела от пузырьков газа, который вырывался на поверхность, пока корни тянулись по илистому дну.
Йама сказал:
— Онкус сообщил мне, что собралось больше тысячи рыбарей из сотни семейств. Но деревьев-то куда больше…
— Господин, они просто глупцы, раз считают, что можно сдвинуть лес. А мы еще глупее, раз верим им. Лучше бы скрыться с ими, пока еще есть возможность.
— Они знают плавучие леса лучше всех на свете. Надо доверять им.
Уже к утру вернулся Онкус и сказал, что поймали еще одну машину. Йаму посадили в ялик и отвезли туда, где висела сеть с пленницей. Здесь лес уже начал распадаться. Путаная сеть каналов и лагун то открывалась, то закрывалась, когда деревья, стронувшись с мест, пускались в неторопливое круговое плавание. В воде поднимались фонтаны песка, сновали, косяки мелкой рыбешки.