Дива Никотина. История о том, как табак соблазнил мир

Гейтли Айан

Изготовление наргиле как художественный промысел или, точнее, четыре художественных промысла по числу составных частей наргиле было налажено ремесленниками в разных районах Османской империи. Агизлик (мундштук) вырезали из янтаря, импортируемого из России. Говде (водяной сосуд) выдували из стекла или хрусталя и украшали цветочными мотивами. Лучшие говде делали в Бейкозе. а в противоположном конце империи, в Тофане, жили изготовители луле (чашечек трубок). И наконец марпук (плетеную трубку), по которому шел дым к курильщику, делали кочевые племена, торговавшие своими изделиями на рынках.

После

того как наргиле был собран, он попадал в какую-нибудь курильню, находящуюся под покровительством турецких курильщиков. В этих темных благоухающих заведениях был разработан сложный этикет, согласно которому следовало зажигать наргиле, указывалось даже, уголек какого дерева годился для этого ритуала. Курильщики предпочитали темный крепкий табак «латания», выращиваемый в Персии, то есть поддерживали рынок, невероятно удаленный от места происхождения табака, и разве что удивлялись, узнав, что табак появился в далекой угасшей цивилизации инков, а вовсе не в Леванте.

После возрождения в Османской империи табак продолжил свой путь на Запад. Когда он стал главным товаром любого каравана с востока. Россия как раз запретила табак в своих балтийских регионах. К счастью для любителей табака, в 1689 году царем стал Петр Великий, который немедленно отменил запреты своих предшественников. Эту свободу курения не приняла Русская Православная церковь, убежденная в том, что курение было запрещено Библией, и находившая подтверждение тому в Новом и Ветхом Заветах. Ключевой текст отыскался в Евангелии от Марка (5, 8): «Выйди, дух нечистый, из сего человека». Патриарх угрожал курильщикам отлучением от церкви, провоцируя таким образом осуждение царя. Петру все это очень не нравилось. Сам он курил, чему его научил шотландец Патрик Гордон. На вызов патриарха Петр ответил введением налога на бороду, которую носило все православное духовенство. Если он замечал, что кто-то при дворе носит бороду, он собственноручно отстригал ее ножницами, с которыми не расставался.

Введение табака, впрочем, еще не гарантировало ему радушного приема. Его появление в Швейцарии было воспринято враждебно, а когда швейцарцы обнаружили, что сопротивляться табаку трудно, курение было запрещено специальным табачным судом. Швейцарскую оппозицию вдохновил пример Саксонии, где в 1653 году немецкие католические священники решили, что табак — враг человечества, и обосновали свой протест благочестием и здравомыслием: «Безбожно и непристойно то, что рот человека (через который входит в него и выходит бессмертная душа и который предназначен для вдыхания свежего воздуха и произнесения молитв Всевышнему) оскверняется вдыханием и выдыханием табачного дыма». Свое заявление они подкрепили многочисленными запретами. В Люнебурге за курение казнили; этот закон просуществовал до 1691 года.

Если европейские правительства и имели какое-то мнение о табаке, то оно склонялось к тому, что табак может послужить источником дохода. Зачем позволять религиозному чувству вмешиваться в это прибыльное дело? Некоторые европейские страны (включая Австрию, столица которой была осаждена в 1683 году курящими турками) фактически потворствовали возникающей привычке курить. Император Леопольд 1 ввел государственную монополию на продажу табака и получаемые таким образом деньги

направлял на свои охотничьи забавы. Оправдывался Леопольд тем, что табак является предметом роскоши:

Мы милостиво решили посредством нашей Императорской и Королевской власти получать доход от продажи табака, будь то курительный или нюхательный. Этот товар не является для людей предметом первой необходимости, а скорее их капризом, пусть даже и всеобщим. С этой целью Мы постановили, что через Нашу Императорскую казну или самолично берем под контроль торговлю табаком, а в том случае, когда это окажется более выгодным для Нашей казны, сдаем право на монополию в аренду одному или нескольким лицам.

Слова Леопольда Австрийского о том, что табак не является товаром первой необходимости, наверняка вызвали бы удивление в Англии, где привычка к табаку была возобновлена во время гражданской войны и где табак считался не просто лекарством или обезболивающим, а непременным условием здоровья. Несмотря на то что каких-либо доказательств благотворного действия табака на человека найдено не было, англичане сочли его панацеей и были уверены, что табак продлевает жизнь. Изображение старейшего жителя Англии Томаса Парра, который жил с 1483 по 1635 год и был осужден за то, что в возрасте ста лет «стал отцом внебрачного ребенка», стало популярной эмблемой табачных лавок.

Любопытно, что англичане не усматривали никакой связи между табакокурением и недавним открытием Уильямом Гарвеем назначения легких человека в связи с его объяснением циркуляции крови. До тех пор лучший ответ на вопрос, зачем человеку легкие, давал учебник китайской медицины; легкие рассматривались в нем. как то место, где располагается таинственная и жизненно необходимая сила «ци». Но вместо того чтобы всерьез исследовать вопрос о вреде или пользе вдыхания табачного дыма, англичане совершенно уверовали в его безвредность. После издания на английском языке голландских рекомендаций табак признали эффективным средством против бубонной чумы, в 1665 году уничтожившей шестую часть населения Лондона. Даже Сэмюэл Пипс прибегнул к любимому средству своих соотечественников:

В этот день… я увидел в Друри Лейн два или три дома, помеченных над дверью красным крестом и надписью «Господи. помилуй нас, — печальное зрелище, которое я видел впервые в жизни. Это заставило меня подумать о том, что я и сам могу заболеть… и потому мне пришлось купить сверток табака, чтобы нюхать его и жевать, что и позволило мне избавиться от мрачных мыслей.

Благодаря эпидемии чумы (а возможно, и независимо от нее), англичане настолько привыкли курить, что в очередной раз поразили гостей с материка:

В Англии, когда дети идут в школу, у них в ранце вместе с книгами лежит трубка, которую их матери заботливо набивают табаком рано поутру. Табак служит им еще и завтраком: в назначенный час все как один откладывают в сторону книги, чтобы раскурить трубку; учитель курит вместе со всеми и показывает детям, как правильно держать трубку и как затягиваться. Таким образом, англичане с юных лет вырабатывают привычку к курению, свято веря в его абсолютную необходимость для здоровья.