Диверсант № 1
Шрифт:
Доктор говорил много и монотонно-размеренно. Так говорят с маленькими детьми, когда их успокаивают, не заботясь о смысле того, что говорят. Так он привык разговаривать с ранеными в Афгане. И знал, что это помогает.
– Как зовут, спрашиваю.
– Заяц… – прошептал раненый.
– Хорошо, что не Красная Шапочка… А куда делись волки?
– На двух джипах. Только что отъехали.
– А «Газель» у них где?
– Не знаю…
– Что в квартире? Кто-то цел остался?
– Не знаю…
– Где здесь больница?
– Не знаю…
Доктор с Ризой
– Ангел! Ты с Ризой. Найдите больницу. Мы с Сохатым в дом. Вон тот дом, – показал Доктор пальцем, как указкой. – Сдайте парня лекарям на руки и к нам в помощь! С собой берите медиков. Здесь еще раненые есть. И трупы вывозить надо.
Ангел молча кивнул, без звука закрыл дверцу. Машина тронулась с места плавно. Не хотелось растрясать рану лишний раз и усиливать кровотечение.
– Дым Дымыч! – тихо прошептал Доктор. – Вперед! Два джипа уехало. Может быть, где-то застряла «Газель» – прикрытие, подчистка. Будь осторожен. Парни безжалостные.
– Наверное, как я, – мрачно ответил Дым Дымыч себе, хотя и Доктор это услышал.
Они скользнули в кусты, как тени, пригнувшись. Сохатый сразу за дорогой подобрал помповое ружье. Проверил – магазин полный. Значит, Заяц даже выстрелить не успел, и его прирезали, как свинью. Животная жизнь нелегкая и совсем уж не безопасная.
Через двадцать шагов, дважды перепрыгнув через палисадник, они натолкнулись еще на одного парня. Этот лежал лицом вниз в луже крови. Горло перерезано. Признаков жизни нет. Доктор подобрал его «помповик», но проверять патроны не стал. И так понятно, что парень выстрелить не успел.
Подъезд дома выходил на противоположную сторону. Можно было бы и обойти угол, но Сохатый свернул к ближайшей стене, где чернело среди белого кирпича распахнутое окно.
Доктор придержал его за локоть, спросил поднятием подбородка.
– Стонет… – шепнул Сохатый и через секунду запрыгнул в комнату. Доктор последовал за ним.
В дверном кухонном проеме лицом вниз лежал на полу человек и редко постанывал, держась за голову. Дверь в подъезд оказалась раскрытой, оттуда падал свет, и было видно, что крови на полу нет. Доктор перевернул человека с осторожностью. Это оказался небритый старик с перекошенным лицом, смотрел без испуга, даже со злостью.
– Чем тебя? – шепотом спросил Доктор.
– А я знаю?..
– Иди в больницу. Если дубинкой, то сотрясение мозга обеспечено. Сколько их было?
– Не понял я ничего…
– Где Столбов живет?
Старик на шепот отреагировал по-своему и ответил не словами, а показал пальцем направление – вверх и в сторону.
Доктор с Сохатым устремились к выходу. Лестницу преодолели в несколько длинных неслышных шагов. Остановились перед дверью с выломанным замком, переглянулись. Первым шагнул вперед Сохатый. Приклад «помповика» уперт в плечо, ствол смотрит вперед. Движение осторожное, без поднятия ноги, по полшага, скользя, но быстрое. Элемент технологии вытеснения.
Доктор с поднятым стволом остался сзади на страховке, прислушиваясь на всякий случай и к звукам за дверью в соседнюю квартиру, готовый в любой момент на каждый скрип резко развернуться вместе со стволом. Но скрипа не последовало. Если там кто-то и есть, то притих, выжидает. Потому внимание на пружиной прогнутую спину впереди.
Только войдя в комнату, Сохатый опустил ружье. Сделал знак напарнику.
В квартире, по обе стороны стола, накрытого для ужина, лежали двое. Первый, крупный мужчина лет сорока, был без сознания, лежал лицом вниз, но при этом тяжело дышал, чуть не похрапывая. Второй, чуть постарше, с рассеченным и окровавленным лбом, при виде посторонних поднялся на локоть, но встать самостоятельно сразу не смог.
– Кто из вас Тихонов? – спросил Доктор.
Сохатый прошел в другую комнату. Там было пусто.
– Я, – отозвался человек, приподнявшийся на локтях. – Кто вы?
– Привет вам из Москвы от генерала Астахова.
– Понял. «Альфа»…
– «Альфа» прибудет к утру. Мы – Интерпол, их слегка опередили. Что здесь произошло?
– На пять минут вы опоздали. Старика увезли. У него карта. Надо перехватывать. Желательно до Казахстана. Там у них может быть прикрышка. Номер машины… – Тихонов назвал, с трудом произнося слова, словно у него от боли челюсти судорогой сводило.
– Эта машина не выезжала, – сказал Доктор. – Выехало два джипа. Моя машина повезла Зайца в больницу. У него два ножевых ранения. Еще один ваш парень валяется в кустах с перерезанным горлом.
– У вас мобильник есть? Надо позвонить. Наши забрали.
– Есть… – Доктор достал трубку и передал Тихонову, одновременно помогая ему сесть на полу. – Звоните.
– Как позвонить в райцентр? – спросил Виктор Петрович, пересиливая боль в голове.
– Не знаю. Роуминг должен автоматически подключить курганский узел. Сейчас здесь курганский номер. Куда вы хотите звонить?
– В прокуратуру и в отделение ФСБ. Надо организовать преследование.
– Преследование сейчас организуем. Пожалейте местных ментов. Их просто перебьют. Меня интересуют сами нападавшие. Сколько их было? – Доктор забрал свою трубку.
– Не знаю. В квартиру ворвалось шестеро.
– Башкиры?
– В черной одежде, в черных масках. Лиц не видно.
– «Черные ангелы»! Где их «Газель»?
– Не знаю.
– Дым Дымыч, проверь окрестности! Ангел врачей привезет. Чтобы врачей не перебили… – Сохатый положил на стол, прямо среди тарелок, помповое ружье, совершил какое-то замысловатое движение рукой за спиной и достал откуда-то большой нож с обоюдоострым лезвием. И тут же исчез, передвигаясь быстро и беззвучно, в дверном проеме. А Доктор, проводив помощника взглядом, снова повернулся к Виктору Петровичу. – Трубки, говорите, забрали?