Диверсант
Шрифт:
Волк, до этого беззаботно бежавший впереди меня, внезапно застыл и издал уже знакомый кашель.
– Мороф, опасность, – стараясь не особо выдавать волнение, тихо сказал я.
Бывший разбойник ускорил шаг, словно намереваясь кого-то отчитать, а я, наоборот, замедлился, чтобы поравняться с отставшими «ящерами».
– Внимание, опасность, – тихо сказал я, испытывая жуткое желание вернуть на голову неосмотрительно снятый шлем.
Нахлобучить шлем на голову удалось, как только Хан рванул в кусты.
– За мной!
Я врезался в переплетенье зеленых веток следом за волком – и почти сразу же наткнулся на герцогского егеря, но с «первым встречным» драться не пришлось: Хан
Пока я возился со своим противником, бой закончился. Но забывать о нем не стоило, а, наоборот, помнить и делать выводы. Пока что наш отряд напоминал банду разбойников, хотя и хорошо вооруженных. С этим нужно было что-то делать.
В следующие пару недель мы вылавливали небольшие обозы, которые порой захватывались одним налетом разросшегося отряда псевдорыцарей.
В том, что наместник герцога действительно умный командир, я убедился, когда перед очередным налетом прибежал гонец с неприятными новостями от одного из агентов маркиза Кардея. Караван, на захват которого мы собирались, вела уже сотня егерей и сотенный же отряд оруженосцев с усиленным контингентом рыцарей – целых десять штук.
Операцию пришлось отменить, что вызвало всеобщее недовольство. Но я уже давно понял, что очень часто выжить в этом мире мне помогало именно нежелание плыть по течению и наплевательское отношение к вековым устоям толпы, поэтому пропустил ворчание лесовиков мимо ушей.
Из-за нашей активности тактика противника резко изменилась. Теперь караваны шли под хорошей охраной. Мало того, они больше не останавливались на бивуаках, а ночевали лишь в хорошо укрепленных постоялых дворах. А где нужно бить противника? Там, где он тебя не ждет.
Следующий налет был еще более стандартным, чем предыдущие. Во-первых, я вспомнил, как распределялась захваченная нами добыча: меньшая часть делилась между участниками, а большая шла на нужды революционеров, и это мне не нравилось. Мотивировалось все тем, что основу отряда составляют люди лесного маркиза.
Перед следующей операцией Мороф провел чистку своего отряда и отобрал лучших бойцов, которые согласились принести присягу барону Марану. Их семьи тут же отправились на границу. Нас стало вдвое меньше, но теперь-то, куда девать добычу, стал решать только я.
Второй особенностью предстоящей операции была возможность использования знаний профессора. Нет, необходимого нам химического оружия он пока не добыл, но зато изготовил порошок с очень интересными свойствами. В ночь операции огороженный частоколом постоялый двор спал намного крепче, чем когда-либо до этого.
Российские дворяне времен Гражданской войны поняли эту простую истину слишком поздно, а местные носители голубой крови даже не желали задумываться о том, что воюют со своим народом, то есть теми, кто делает их жизнь комфортнее. Этот постоялый двор был выбран для операции именно потому, что там работали целых три
Слуги засыпали «чудесный» порошок Руга везде, куда только можно, – от воды для каши до солдатского пива и господского вина. Известную угрозу могли представлять собаки егерей, с которыми мы, к счастью, пока не имели дела. Да только эти волкодавы умели давить мелких лесных хищников, а Хан был немного из другой весовой категории.
Перед операцией слуги указали нам место, где в частоколе были расшатаны бревна, а сами заперлись в своих каморках.
Первым в атаку пошел Хан. Через пару минут половина гулявших по двору псов была загрызена, а вторая половина разбежалась и тихо скулила, забившись в щели.
Как ни странно, на ногах оставалась парочка егерей. Схватка с ними была тихой, но яростной. Одному из наших разворотило болтом щеку. К счастью, это была единственная неприятность. Этой же ночью вскрылся еще один неприятный факт – ни «ящеры», ни лесовики Морофа совершенно не умели штурмовать здания. Нам повезло, что охранники каравана и постоялого двора громко храпели благодаря зелью профессора.
Резать сонных северян я не стал. Возможно, это было ошибкой. Забрать с собой пленников мы не могли по причине слишком большой добычи. Так что в будущем те, кого мы не зарезали на постоялом дворе, могли столкнуться с нами же в бою. И все же кровавая «предусмотрительность» была бы для меня тем шагом за грань, которого я не смогу сделать, даже если буду точно знать, что подобная щепетильность станет причиной гибели. Так уж меня воспитали родители.
Добыча с постоялого двора оказалась богатой, даже слишком – обоз вез оружие и броню. Также там имелось немного денег – пара тысяч золотых империалов. По этому поводу у меня состоялся не очень приятный разговор с лесным маркизом, но я все же настоял на своем, и самое качественное оружие отправилось на границу вместе с новыми переселенцами.
А в это время пожар народного бунта расползался по всему герцогству. В этом факте было много положительного как для лесного маркиза, так и для меня, но вновь возникли проблемы с активистами. Народ-то они подняли, но при этом решили, что могут его же и возглавить. К тому же кратким периодом нашей с маркизом размолвки воспользовались завистники из его близкого окружения – меня элементарно сдали наместнику. Об этом я узнал от одного из агентов маркиза – поваренка из замка наместника Вента. Он сумел подслушать, что наместник отдал приказ начать подготовку мощного карательного рейда на баронство Маран. Доказательств у меня не было, но кто-то из лесных лидеров предоставил наместнику информацию, в которой я выглядел основной силой повстанцев.
Около часа после получения этой информации я думал. Даже появилось желание на все плюнуть и вернуться в баронство, но все же победила логика и мудрое изречение: «Лучшая защита – это нападение».
Как ни странно, этот случай помирил меня с маркизом. Сават пошел на разговор самостоятельно. Возможно, из-за того, что понимал – меня предали его люди, или же просто он устал от вражды с единственным человеком, который его понимал.
В таких случаях решение нужно принимать очень быстро, и я его принял. Через двое суток находящийся в четырех часах хода от резиденции наместника лесной лагерь принял пять десятков новых жителей. Местный командир с энтузиазмом выслушал мой рассказ и готов был помочь людьми в атаке на цитадель, но я отказался, попросив лишь прикрыть нас при отходе.