Диверсант

Родионов Андрей

Денег на жизнь мне хватает с избытком, а золото оказалось не менее смертоносным оружием, чем копья и мечи, луки да алебарды. Флорины и турские ливры, фунты стерлингов и цехины стреляют по англичанам не хуже новых игрушек братьев Бюро. Жена прильнула к моей груди так, что домкратом не оторвешь. Она долго молчит,

собираясь с духом, наконец еле слышно признается:

— Иногда мне кажется, что я теперь и не живу. Словно я погрузилась в бесконечно длинный сон, а приключения, битвы и штурмы вражеских замков и городов навсегда остались где-то позади. Впереди же — сплошное прозябание. Это ужасно и невыносимо!

— Ты рождена в нашем мире по ошибке, — заявляю я серьезно. — Должна была родиться валькирия, дева-воительница, а появилась на свет самая прекрасная из принцесс.

Она поднимает голову, на заплаканном лице появляется слабая улыбка.

— Так вот, — продолжаю я. — Франция уже победила, сомнений нет. Наконец-то у меня развязаны руки, и я могу сделать кое-что для души. Да и опыта поднакопил изрядно, пора бы попробовать себя не в маленькой Европе, а там, где попросторней…

Жанна глядит внимательно, всю ее хандру как рукой сняло. Я деловит и серьезен:

— Есть одна далекая страна, по слухам именно там Дева Мария и родила младенца Иисуса. Земля та стонет под игом захватчиков, и сейчас ей очень нужны профессионалы войны.

Подумав, солидно добавляю:

— Ну и деньги, разумеется. Дела у "Трабего и сыновья" идут все лучше, флот торговых кораблей постоянно растет, а золото так и льется в подземные хранилища наших банков. Думаю, мы потянем спонсирование сразу двух революций. Пусть уж проклятое золото тамплиеров как следует поработает на правое дело!

— А как же дети? — спрашивает она, помолчав.

Я хмыкаю:

— Какая

же мать оставит дитя? Ясен пень, мы их не бросим, ведь без тебя наши бандиты разнесут по камешкам весь замок, что же я оставлю им в наследство? Да и Жак де Ли слишком стар и толст, чтобы уследить за ними в одиночку.

— Я уже говорила, что люблю тебя? — счастливо улыбается Жанна.

— Сегодня — нет, — отвечаю я серьезно.

Наши губы встречаются, и как-то сразу нам становится не до разговоров. И уже поздно вечером, перед тем, как заснуть, она вспоминает главное:

— А как называется страна, куда мы поедем?

Голос мой тверд, если и вплетаются в него нотки мечтательности, то самую малость:

— Земля та зовется Великим княжеством Московским, и пока что это один из улусов Золотой Орды. Далеко не самый сильный и богатый, и если начистоту — сущее захолустье, вроде нашей Гаскони. По меркам прочих государств это еще дитя в пеленках, и в высокомерии своем никто не обращает на московитов никакого внимания. Поверь, когда спохватятся — будет поздно.

Жанна хмурится, в ее глазах сомнение. Ей ли, принцессе, не знать, сколько многообещающих королевств кануло в лету, не оставив в летописях и пары строк. Я улыбаюсь:

— Любимая, мы поможем рождению удивительной страны. Младенец и сам готов оставить колыбель, мы лишь слегка подтолкнем его. А едва он встанет на ножки, то дальше зашагает так, что вовек не остановят!

К О Н Е Ц

Июнь — декабрь 2009

Родионов Андрей (#mailto: [email protected])

http://fan.lib.ru/r/rodionow_a/opn_4.shtml