Диверсантка
Шрифт:
Голова к тому времени просто раскалывалась. Тошнота прошла, но стало трудно дышать - верные признаки того, что вот-вот вырвется на волю очередное туманное озарение. Хорошо бы дотянуть до полночи: знаковый, что ни говори, час. Все значительные события происходят в полночь...
Не дотянул какие-то минуты. Собравшиеся были уже готовы, ждали уже, поэтому, когда Вилигута, одетого в длинную чёрную мантию, скрючила судорога, никто не удивился. Не бросился к мистику на помощь - лишь подались вперёд, впились глазами, навострили уши - жадно ловили каждое слово, каждый жест. Лицо Карла Марии побледнело, жидкие, зачёсанные назад волосы прилипли
Неожиданно голова стала пустой и ясной, дыхание - лёгким и невесомым. Боль отступила. Он вытянул руку с растопыренными пальцами:
– Под северной башней, от наружного её угла... По склону холма тридцать метров вниз, а затем три метра вправо.
И рухнул в кресло.
Тут же все участники оккультного ритуала пришли в движение. Фон Кнобельсдорф запоздало пытался подхватить провидца, но это ему не удавалось - Вилигут уже лежал в кресле, вытянув ноги и некрасиво растопырив локти. Ильза суетилась с кубком подогретого вина с лимоном и специями, напиток, каковой Мэтр полагал успокаивающим и поддерживающим силы после сеансов. Остальные статисты бестолково толкались возле обмякшего тела, создавая пущую неразбериху и сумятицу. Виновник же возникшей суматохи никак не реагировал на окружающее - пребывал в глубоком обмороке.
Той же ночью, несмотря на поздний час и убедившись, что столпу ирминизма ничто не угрожает (обморок Вилигута перешёл в глубокий здоровый сон), супруги фон Кнобельсдорф кинулись сообщать новость: Ильза своему брату Вальтеру Дарре, Манфред непосредственно Генриху Гиммлеру. Именно после его восторженного звонка рейхсфюрер окончательно решит сделать Вевельсбург вотчиной своего «чёрного ордена». Цитаделью и школой подготовки будущих кадров СС, последним пристанищем павших героев, Асгардом на земле.
Он добьется своего уже в сентябре. В феврале будущего года Манфред фон Кнобельсдорф станет первым комендантом замка. Начнётся перепланировка и восстановление комнат и залов, появится необходимая символика в мозаиках и панно. Для успешного проведения работ рядом расположат концлагерь Нидерхаген. Небольшой, отвечающий задачам реставрации и строительных работ. Начнётся новая, чёрно-эсэсовская история старого замка в Вестфалии.
Но это всё в будущем, а пока...
Поутру на склоне холма, несущего на своей макушке замок, топтались семеро рабочих. Рядом возвышалась громада северной башни, сумрачно глядевшая на пролетающие в вышине облака немигающим фантастическим глазом. Выгоревшая после удара молнии в далёком 1815 году, башня не была полностью восстановлена. Некоторые комнаты использовали, но только лишь малую часть, в основном тяжеловесное сооружение пустовало. Там и разместили рабочих.
Мужчины поеживались от прохладного ветерка, перебрасывали с плеча на плечо лопаты. Бригадиром у них значился Дитрих Беккер, рассудительный великан лет сорока. Однако с минуты на минуту ожидалось появление руководителя раскопок Вернера Шульца, аспиранта археологического факультета и специалиста института Аненербе по исследованиям древних памятников и захоронений. Он будет следить за рабочими, не то те такого накопают, вовек потом не разберёшься - где следы древних германцев, а где прошлогодний навоз и потерянная кухаркой в незапамятные времена сковородка.
Дитрих, непривычный к безделью, педантично отмерил тридцать шагов вниз по склону и три шага вправо. Рост позволял ему считать свой шаг за полноценный метр. Воткнул в раскисший
– Вот здесь и начнём. Потом по спирали расширяемся, пока...
– он запнулся, подыскивая правильные слова, - не найдём искомое. Или не последует распоряжение о прекращении поисков.
– Что ищем-то?
– спросил коренастый Ганс, одетый в армейского образца куртку с накладными карманами. Спросил не в первый раз, этим вопросом бригада землекопов уже задавалась.
– Точных указаний пока не поступало, - нехотя ответил Дитрих. Он терпеть не мог неопределённость, отсутствие конкретной задачи его смущало не меньше, чем остальных, но нужно было соответствовать званию бригадира.
– Думаю, это знает тот, кому положено...
– Я вам подскажу, что мы ищем, - послышался уверенный голос от стены башни. Среднего роста мужчина в ветровке и высоких резиновых сапогах внимательно смотрел на рабочих.
– Будете копать в указанном месте. Как только найдёте что-либо, сразу показываете мне. Я определю, то ли это, что мы ищем, или нет.
– И тронул кепку за козырёк: - Вернер Шульц, руководитель раскопок.
Рабочие, переглядываясь и переговариваясь, направились к своему бригадиру. Беккер на пару с аспирантом расставили землекопов по местам, и работа закипела. Влажная глина давалась плохо, тем не менее, к вечеру первого дня на склоне образовался котлован достаточной величины. Однако ничего заслуживающего внимания поисковики не нашли.
На следующий день работы продолжились. Как только штык с неприятным скрежетом врезался во что-либо твёрдое, Шульц тут же оказывался рядом. Специальными метёлками и маленькой, будто детской лопаткой он освобождал находку от земли, осторожно извлекал и рассматривал со всех сторон. Но пока что удалось отыскать несколько ржавых гвоздей и полуистлевшую доску, обронённую когда-то строителями, недолго работавшими в башне. Всё это, понятно, не могло считаться памятниками седой старины.
Аспиранта тоже слегка смущало это обстоятельство - искать послали неведомо что. Ведь Вилигут не указал, какой предмет, или сооружение, или документ он увидел в прозрении. Назвал только координаты. Даже после того, как пришёл в себя, провидец не смог добавить ничего нового. При расспросах таращился и недоумённо пожимал плечами. Похоже, сам не помнил, что ему там привиделось.
Тем не менее, Кнобельсдорф настаивал на самых тщательных и энергичных поисках. Он беззаветно верил любой идее Вилигута, да к тому же сообщил об озарении Гиммлеру. Пути назад не было, теперь необходимо что-нибудь найти, и лучше такое, чтоб удивлённо ахнула вся Германия. А ещё лучше - ахнула восхищённо. Оставалось рыть землю если и не носом, то со всем старанием, просеять глину пополам с песком через мелкое сито в надежде выудить что-то сверхъестественное.
Однако выше упомянутый объект не торопился попадать в натруженные руки поисковиков. День походил за днём, солнце палило нещадно, дождей в ближайшее время не предвиделось. Копачи изнывали от жары, сухая земля клубилась пыльным облаком над раскопом, щекотала ноздри. Её смывал пот, оставляя на лицах неопрятные, грязные потёки. Котлован уже достигал в глубину двух метров, в длину и ширину около десяти метров, а улов оставался мизерным. Нашёлся наконечник стрелы, да пара сгнивших клинков, от которых сохранились лишь эфесы. Судя по всему, оружие было самое простое, для рядовых воинов. На могучий артефакт всё это никак не тянуло.